Океан может быть не только другом человека, но и источником бед и смертельных опасностей, главные из которых – это штормы и цунами (с японского языка это слово переводится как «высокая волна в гавани»). Хотя с первого взгляда может показаться, что это одно и то же, на самом деле два эти природных явления происходят по совершенно разным причинам.
Причина штормов – резкое изменение атмосферного давления, из-за чего огромные воздушные массы перемещаются над океаном из области более высокого давления в область более низкого, а на воде поднимается волнение.
Учёные умеют предсказывать наступление шторма. Существует всемирная сеть метеорологических станций, а спутники земли передают из космоса фотоснимки, на которых видны предвестники шторма. Если в каком-то районе океана ожидается шторм, находящиеся там суда получают по радио «штормовое предупреждение» и либо укрываются в безопасной гавани, либо, наоборот, выходят в открытое море подальше от опасных прибрежных скал и мелей. На корабле закрепляют все предметы, которые могут быть сорваны с места волнами, ветром и качкой, задраивают люки и двери, а само судно разворачивается носом к волне, чтобы уменьшить качку.
Если, несмотря на все меры предосторожности, судно начинает терпеть бедствие, оно передает по радио сигнал «СОС», и все корабли, находящиеся поблизости, спешат к нему на помощь.
Цунами имеют другую причину, они возникают в результате происходящих под океаническим дном землетрясений, в зонах, где одна океаническая плита пододвигается под другую. Такие зоны, которые называются зоны субдукции, расположены вдоль западного побережья Америки, в юго-восточной Азии и к востоку от Австралии (об этом ты можешь прочесть в рассказе «Как произошел и живёт океан»).
Попробуй провести такой опыт. Возьми грецкий орех и начни сдавливать его щипцами – сначала орех будет выдерживать нагрузку, а потом расколется. Так же происходит и в этих зонах – земная кора в какой-то момент не выдерживает сжатия, из-за чего и происходит землетрясение.
Вот как произошло цунами 26 декабря 2004 года.
Землетрясение возникло вблизи острова Суматра в Индийском океане, где со скоростью 6,5 см/год сближаются Австралийская Азиатская плиты. Океан имеет в этом месте глубину 4 км, но очаг землетрясения был расположен гораздо глубже – на глубине 15-20 км под дном. В этом районе уже больше 100 лет не было крупных землетрясений, и в глубинах земли скопилась огромная разрушительная энергия, которая ударила снизу по дну. В результате Суматра (а это пятый по величине остров в мире!) сдвинулся на запад на несколько сантиметров), а на поверхности моря возникла волна высотой с 10-этажный дом. Со скоростью реактивного самолета волна стала распространяться вокруг, сметая все на своем пути. За 8 часов она пересекла Индийский океан и достигла берегов Индии и Шри-Ланки, произведя там катастрофические разрушения, а за сутки полностью обогнула земной шар!
Люди ещё не умеют точно предсказывать появление цунами, но сейчас над этой проблемой трудятся учёные всех стран. Цунамистика – это работа не только на прибрежных станциях, но и в городских лабораториях. Здесь нужны специалисты в разных областях – геофизики, химики, математики, компьютерщики и даже зоологи. Например, было отмечено, что слоны в Индии каким-то образом почувствовали приближение катастрофы и скрылись в безопасных местах. А ведь если бы жители Индии и Шри-Ланки были предупреждены о надвигающейся волне, то они тоже успели бы укрыться.
Ведь только объединившись вместе, люди смогут победить стихию.
Словарик:
Метеорологические станции – станции, оснащённые оборудованием для непрерывного наблюдения за погодой.
Цунамистика – наука о происхождении и предсказании цунами.
История одной научной гипотезы и ее создателя
Та картина природы, которую мы видим сейчас – окружающие нас леса, моря, горы, растения, животные – образовалась не сразу, а в течение такого долгого времени, которое обычному человеку трудно себе представить. Все живое и неживое на Земле имеет свою историю, а история нашей планеты хранит в себе множество тайн.
Об одной из них я и хочу сегодня рассказать.
Любой человек, имеющий глобус или просто карту Земли, наверняка обращал внимание на поразительное сходство береговых линий Африки и Южной Америки, разделенных Атлантическим океаном. Как будто кто-то разрезал эти континенты огромными ножницами и раздвинул их в стороны. Надо сказать, что люди обратили внимание на этот факт очень давно – еще в середине 18-го века, но объяснить его никто не мог. Никто не мог объяснить и то, что в Европе и Северной Америке дети летом ловят одних и тех же бабочек и собирают одни и те же цветы, хотя ни бабочки, ни, тем более, пыльца цветов не могут перелететь через океан, который и современный самолет перелетает за 7-8 часов.
Да и специалисты по палеонтологии и палеоботанике знали, что на обоих берегах Атлантического океана в далекие времена (помните фильм «Парк Юрского периода»?) существовали очень похожие животные и растения, окаменелые остатки которых они находили в осадочных породах. Да и геологи, изучавшие горы Африки и Южной Америки, отлично знали о сходстве их строения, но тоже никак не могли понять его причин.
Чтобы связать все эти факты в единое целое, ученые придумывали разные объяснения. Одни считали, что на дне современных океанов лежат огромные затонувшие материки, подобные Атлантиде, другие полагали, что между Европой и Северной Америкой, между Африкой и Южной Америкой существовали сухопутные мостики, впоследствии тоже покрытые водой.
Однако наука двигалась вперед, и к началу 20-го века, после полярных экспедиций, стало известно, что в обледенелых горах Антарктиды, где даже летом не бывает теплее, чем у нас зимой, найдены останки теплолюбивых растений и животных, а в Бразилии, Африке и Индии – наоборот, породы, образовавшиеся под воздействием ледников.
А ученые-геофизики к этому времени уже установили, что строение дна океанов и континентов различается. Эти факты никак не могли быть объясненными ни затонувшими континентами, ни соединявшими материки мостиками.
Причины всех этих явлений первым понял замечательный ученый, бесстрашный путешественник и благородный человек Альфред Вегенер, родившийся в Германии в 1880 году.
Сопоставив данные о форме береговых линий, строении разделенных океаном материков, о живших на них в прошлом животных и растениях, изучив древний климат и особенности древних пород, он пришел к гипотезе, которая потрясла научный мир.
Суть гипотезы была проста. В древности (примерно 200-300 миллионов лет назад) существовал гигантский материк Пангея, который занимал около половины Земного шара и был со всех сторон окружен великим океаном Панталас. Этот материк раскололся под влиянием внутренних сил Земли на южную часть – Гондвану, объединявшую нынешние Африку, Южную Америку Индию, Антарктиду и Австралию, и северную, в которую входили Северная Америка, Европа и Азия. Эту часть Вегенер назвал Лавразией. В дальнейшем, по его предположению, Гондвана тоже раскололась, образовав Африку и Южную Америку, разделенные Атлантическим океаном.
Вегенер считал, что легкие континенты плавают на более плотных и разогретых породах глубоких оболочек Земли, как льдины плавают по поверхности реки или озера. Кстати, если вы когда-нибудь наблюдали ледоход, то наверняка заметили, что, сталкиваясь, льдины громоздятся друг на друга, ломая свои края. То же самое происходит и с континентами. Например, Индия, которая отделилась от Гондваны, «приплыла» к Лавразии и, столкнувшись с нею, смяла ее край. В результате получились самые высокие горы в мире – Гималаи, где находится и высочайшая точка нашей планеты – гора Джомолунгма.
А что же Вегенер? Его гипотеза вызвала много критики. Часть ученых никак не хотела признать, что континенты могут перемещаться, а не прибиты к нижним частям земли огромными гвоздями. Вегенер не любил участвовать в спорах. Он любил свою работу, свои исследования, готовил новые издания своих книг, готовился к новым экспедициям.
Его третья экспедиция в Гренландию оказалась для него последней. К тому времени он был уже известным ученым и вполне мог заниматься любимой наукой, сидя в своей лаборатории в уютном австрийском университете. Но что-то всегда звало его в путь. 1 апреля 1930 года он отплыл на пароходе в Гренландию. Экспедиция, хоть и была оснащена по последнему слову тогдашней техники (у Вегенера были даже аэросани), получилась очень тяжелой. К осени оказалось, что на дальней полярной станции Айсмитт, где ведут метеорологические наблюдения двое товарищей Вегенера, кончаются продукты и горючее. Вегенер, конечно, мог бы послать туда кого-нибудь из подчиненных, но он решил идти на помощь сам. Вместе с двумя помощниками он отправился в путь на собачьих упряжках. Ему удалось добраться до станции и помочь своим друзьям, но оставаться там было нельзя – продуктов не хватило бы на пятерых на долгую полярную ночь.
1 ноября – в свой день рождения — Вегенер вместе с гренландцем Расмусом уходят обратно. Но до дома они не доходят.
Льды Гренландии до сих пор хранят тайну смерти Вегенера – его тело было обнаружено весной, но никаких записей при нем не было. Вероятно, Расмус, понимая их ценность, после смерти ученого забрал их с собой. Но и он исчез в полярной ночи.
Время подтвердило правильность гипотезы Вегенера. Сегодня ученые имеют возможность бурить дно океанов при помощи специальных буровых судов, изучать полученные породы методами, о которых Вегенер не мог даже мечтать. Но хотя он не знал многого из того, что сейчас знают даже школьники, сила его мысли намного опередила время, и он оказался прав – континенты все-таки движутся.
Словарик:
Палеонтология – наука, изучающая древних животных, их происхождение, время и условия их жизни
Палеоботаника – наука, изучающая древние растения, время и условия их жизни
Осадочные породы – породы, образовавшиеся при осаждении различных частиц в море и на суше. К осадочным породам относятся пески и песчаники, известняки, глины и многие другие.
Геофизики – ученые, специализирующиеся в геофизике – науке о магнитных, электрических, тепловых и других полях земли.
Метеорологические наблюдения – наблюдения за погодой – температурой, скоростью и направлением ветра, осадками.
Перед вами — история из жизни отцов-пустынников в пересказе Ольги Клюкиной
В давние времена старцы-пустынники нередко зарабатывали себе на пищу рукоделием. Они делали на продажу корзины из пальмовых ветвей, плели из прутьев верёвки, лепили из глины сосуды, а на вырученные деньги покупали хлеб и овощи.
Однажды авва Агафон тоже отправился в город продавать глиняные сосуды. Он был уже стар и смог взять на рынок только три кувшина, которые нёс в мешке, перекинутом через плечо.
В тот день в пустыне стояла такая страшная жара, что даже ящерицы и змеи спрятались в свои норы. Поэтому старец сильно удивился, увидев сидящего на дороге прокажённого.
– Куда ты идёшь, авва? – спросил прокажённый, привычно прикрывая руками обезображенное болезнью лицо.
Голос у него тоже был грубым, больше похожим на рычание дикого зверя.
– Я иду в город, продавать сосуды, – ответил авва Агафон.
– Сделай милость, отнеси меня тоже в город, – попросил больной.
Проказа – заразная и неизлечимая болезнь, и в древности закон предписывал изгонять прокажённых из городов и селений.
Но авва Агафон сжалился над несчастным, взвалил его на плечи и с молитвой понёс в город: а вдруг этому человеку до смерти нужно хотя бы одним глазком повидать своих друзей и родных?
Возле городских ворот прокажённый завернулся в рогожу, чтобы стражники подумали, будто пустынник тащит на продажу сразу два мешка.
– Отнеси меня на рынок, авва, и положи там, где будешь продавать сосуды, – попросил больной, когда они вошли в город.
Авва Агафон отнёс его туда, где обычно, не торгуясь, продавал свои изделия, и бережно положил на землю.
– За сколько ты продал свой кувшин? – спросил прокажённый, как только от старца отошёл первый покупатель.
– За одну монету, – ответил авва Агафон.
– Купи мне на эти деньги сладкий пирог, – попросил больной.
Старец купил прокажённому пирог, и вскоре после этого удачно продал второй кувшин.
– Скажи, авва, сколько тебе заплатили за этот кувшин? – сразу же из-под рогожи подал свой голос прокажённый.
– Две монеты, – ответил старец.
– Купи мне на эти деньги ещё один пирог, я умираю от голода, – снова прорычал несчастный.
А как только получил то, что просил, нахально рассмеялся:
– Не повезло тебе, авва, что я встретился тебе на дороге! На эти деньги ты мог бы купить себе кучу сухарей, а теперь в твоей келье снова не будет ни крошки.
– Не беда, – спокойно отозвался авва Агафон. – Всю свою жизнь я только и делал, что шил, плёл и месил глину, зарабатывая себе на сухари. Но если бы рука Божия не питала меня, я бы всё равно не сумел прокормиться.
Наконец, старец продал последний кувшин и собрался в обратный путь.
– Купи мне ещё один сладкий пирог, а потом отнеси меня обратно в пустыню и положи там, где взял. Мне нельзя оставаться в городе, – приказал прокажённый.
Авва Агафон так и поступил. Но как только старец посадил прокажённого на землю и отвернулся, чтобы уйти, он вдруг услышал за спиной невыразимой красоты голос:
– Благословен ты, Агафон, от Господа на Небе и на земле!
Авва Агафон оглянулся и увидел, что с того места, где только что сидел прокажённый, кто-то взлетает на небо, взмахнув сияющими крыльями.
Это был Ангел Господень, который нарочно был послан на землю в образе прокажённого, чтобы испытать великое смирение старца.
Ты прав, наш читатель! Эта строчка, ставшая названием, взята из романа в стихах А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Сам Александр Сергеевич так охарактеризовал главного героя произведения:
…Но дней минувших анекдоты
От Ромула до наших дней
Хранил он в памяти своей.
И сегодня нет, наверное, такого человека, который хотя бы раз в жизни не слышал, не читал или не рассказывал анекдоты — это очень короткие и смешные (иногда, правда, не очень смешные) рассказы с неожиданным окончанием. Анекдоты ныне печатают серьезные, солидные журналы и газеты, они звучат со сцены и с экранов телевизоров. Порою кажется, что всё вокруг — лишь повод для очередного анекдота… А вот люди пушкинской эпохи, да и не только пушкинской, воспринимали анекдот несколько иначе, в его первоначальном значении. Анекдотом называли рассказ о поучительном (!) или смешном случае из жизни исторических личностей, их мудрые или остроумные изречения. Правда, часто эти изречения лишь приписывались какому-либо известному человеку. И такие анекдоты несли в себе удивительный аромат истории, это была своеобразная, живая летопись эпохи и характеров, пусть и не всегда академически достоверная.
Но не станем утомлять читателей затянувшимся предисловием, ибо нет ничего хуже длинного и скучного анекдота. Пришла пора познакомиться с некоторыми анекдотами в их первоначальном, историческом значении…
Древнегреческий философ Сократ (около 470-399 г. до н. э.) уже стариком стал учиться играть на лире. И когда кто-то стал смеяться над ним, Сократ ответил: «Разве неприлично узнавать то, что раньше не знал?» А ещё Сократ говорил, что есть только одно благо — знание, и одно только зло — невежество. Однажды мудрец, осмотрев все товары на рынке, произнёс: «Сколько же есть на свете вещей, без которых можно жить!» Сократ также отличался отменным здоровьем и силой. Он участвовал в военных походах и битвах. Но когда кто-то в горячем философской споре вцепился Сократу в волосы, он молча стерпел это. На вопрос, почему он не дал пинка обидчику, Сократ ответил: «Если бы меня лягнул осёл, разве стал бы я с ним драться? Или подал бы в суд на осла?»
Другой древнегреческий мыслитель Диоген (около 400-325 до н. э.) проповедовал самую простую жизнь и отказ от всех материальных благ. Как рассказывает предание, Диоген жил в большой глиняной бочке. В таких бочках обычно хранили зерно, оливки, вина. Но однажды Диоген увидел, как мальчик пил воду из ладошки. И тогда философ разбил свою чашу, сказав: «Мальчик превзошёл меня простотой жизни!» Это Диоген бродил днём по городу с зажжённым фонарём и на все вопросы отвечал: «Я ищу человека!» А ещё Диоген говорил, что когда он видит мудрого правителя, врача или философа, ему кажется, что человек — самое разумное из всех живых существ. Но когда он встречает толкователей снов и прорицателей будущего, а также людей, которые им верят, то ему кажется, что глупее человека ничего быть не может…
А теперь от античных анекдотов «времён Ромула» перенесёмся поближе к нашим дням.
Век 18-й…
Как известно, царь Пётр I любил делать всё своими руками. И нередко как простой корабельный плотник работал на верфи. Пётр Алексеевич мечтал о могучем флоте российском… И случился однажды такой анекдот. Приехал в Россию новый прусский посол. Как полагается, посол должен по прибытии вручить верительные грамоты Петру I. А царь в это время занимался оснасткой нового корабля. Вот и пришлось прусскому послу со всеми документами лезть на верхушку мачты, где трудился тогда император России.
Широко известным стал и другой анекдот петровских времён. Однажды Петр I слушал доклад в Сенате о различных злоупотреблениях чиновников, о растратах и воровстве. А характер у Петра Алексеевича был крут. Приказал он генерал-прокурору Ягужинскому написать указ: ежели кто украдет на столько, что хватит верёвку купить, то на той верёвке и повешен будет! Но генерал-прокурор ответил монарху: «Государь! Неужели ты хочешь остаться императором один, без подданных? Все мы воруем. Но одни воруют более приметно, нежели другие!»
…Новые времена, новые правители России и новые герои. Век 19-й. Много анекдотов рассказывали о знаменном гусаре-храбреце, силаче и лихом рубаке Якове Петровиче Кульневе. В Отечественной войне 1818 года Кульнев храбро сражался во многих битвах, одержал победу в сражении при Клястицах. И героически погиб, прикрывая отход своих товарищей.
Во время войны со Швецией (1808-1809 гг.) он во главе русской конницы перешёл по льду Ботнический залив Балтийского моря и вскоре оказался у стен Стокгольма. Слава и уважение к Кульневу были столь велики, что в шведской армии был приказ, запрещавший стрелять в русского генерала.
А следующий анекдот случился во время царствования императора Павла I. Желая приучить своих подданных к скромности и умеренности, Павел издал указ о количестве блюд, подаваемых во время обеда. Количество кушаний должно было соответствовать чину и сословному положению человека. И вот во время проверки Сумского гусарского полка, в котором тогда служил Кульнев, Павел спросил:
— Сколько кушаний у вас подавали за обедом?
Кульневу по чину полагалось иметь три блюда. Но он был храбр, но не богат и не мог позволять себе такое разнообразие.
Кульнев не растерялся и бодро отрапортовал:
— Как и положено — три, Ваше Императорское Величество! Курица плашмя, курица ребром и курица боком!
Хорошо, что Павел I был доволен проверкой, и лишь расхохотался. А то как знать… О самом Павле I существует множество забавных, а порою и не очень забавных анекдотов. Но их мы расскажем как-нибудь в другой раз.
Взрослые даже не подозревают, а может быть, уже забыли, какое это счастье – пробежаться босиком после летнего, недолгого ливня по тёплым лужам! И пусть дождик ещё не кончился, и мокрая Футболка облепила плечи и спину, но зато можно прыгать и кричать: «дождик, дождик пуще! Дам тебе гущи!» Мы даже не задумываемся, что это очень древнее заклинание дождя…
Издавна люди мечтали управлять погодой. Вызывать, когда надо, дождь или, наоборот, разгонять тучи. Ведь от урожая порою зависела жизнь целых народов, существование многих стран. И люди молились богам, обращались к колдунам, совершали различные ритуальные обряды. Иногда эти обряды были очень необычными… И не только в древности.
Однажды ученый-этнограф, занимавшийся изучением жизни африканских племён, стал свидетелем «заклинания дождя». Вождь племени призвал местных колдунов и дал им важное задание – вызвать дождь. Для этого колдуны должны были молиться на могилах предков. Предки «замолвят словечко» перед богом дождя, и урожай будет спасён. Колдуны трудились изо всех сил, но на землю так и не упало ни одной дождевой капли. И тогда вождь приказал связать колдунов и выставить их на солнцепёке, кормить только мясом и солеными плодами, а воды не давать. Колдуны взмолились о пощаде, но вождь ответил: «Вы плохо просили у предков дождя. Теперь, почувствовав жажду, вы будете просить гораздо лучше! Надо, чтобы дождь пошёл сейчас же!»
У народов Кавказа существовал другой обычай. Во время засухи, когда на небе засияет луна, несколько женщин впрягались в плуг. И этим плугом вспахивали русло пересохшей реки. Считалось, что после такого тяжкого труда пойдёт дождь.
Наверное, кто-то из наших читателей вспомнит картину художника И.Е. Репина «Крестный ход в Курской губернии». Это ведь тоже моление о дожде. Но не всегда обращение со святыми было уважительным…
…Это случилось в конце XIX века на итальянском острове Сицилия. Год 1893-й выдался очень жарким. От засухи гибли сады, виноградники, выгорали пастбища. И тогда жители города Палермо пришли к церкви. Нет, на этот раз не молиться. Они вынесли из прохладного церковного полумрака статую Святого Иосифа – пусть он постоит под палящими лучами солнца пока не пошлёт дождя. У статуи архангела Михаила в наказание за засуху сломали крылья и обрядили её в мешковину. Но хуже всего пришлось статуе Святого Антония. На неё надели цепи, а рядом поставили виселицу. Как говорится – петля или дождь!
Как только люди не боролись с засухой! Разбрызгивали воду веником – как бы показывали пример для дождика. Квакали и прыгали, словно лягушки, крякали утками, обливали друг дружку водой…
Бравый американский генерал Пауэрс век назад предлагал вызывать дождь стрельбой из пушек. Чтобы убедить всех в своей правоте, генерал просил у правительства двести пушек разного калибра и около двухсот тысяч долларов на расходы.
И вот в 1892 году в небе над штатом Техас загремела необычная канонада. 3а три дня было взорвано 68 воздушных шаров с гремучим газом и около пятисот динамитных бомб, поднятых к небесам с помощью воздушных змеев. Наверное, это было потрясающее зрелище… Вот только ученый-метеоролог Куртис писал, что результат оказался нулевым. Но этот фейерверк можно было бы назвать одним из первых научных опытов по управлению погоды.
И в наши дни эта идея жива и даже приносит результаты. Люди научились бороться с градом, «разгонять» облака с помощью специальной техники и даже вызывать искусственные дожди. Но победителем стихии человека называть ещё рано. Да и надо ли «побеждать» природу?
История библейского пророка Ионы, которого по велению Бога за непослушание проглотил кит (это вам не в углу постоять), так вот, эта история в течение тысячелетий и до сих пор волнует человечество. Конечно, не всё человечество, но всё-таки немалую его часть, и самую лучшую, любознательную.
А могло ли такое случиться на самом деле, подумала немалая эта часть? И вот крупнейший немецкий зоолог Альфред Брем взял да и решил изучить всех-всех китов и доказать, что кит пророка Ионы — не сказка. Для начала ученый определил, каким должен быть подобный гигант. Кит должен жить в Средиземном море. И ещеё Заглатывать добычу ему следовало целиком, не повреждая ее своими огромными зубами. У морского гиганта должно быть широченное горло и огромнейший желудок, но без пищеварительных кислот. А то обед постепенно начнёт растворяться в желудке, наподобие сахара в стакане чая.
Внимательно изучив 27 видов зубастых китов-дельфинов и 16 видов беззубых китов-гигантов, дотошный Брем набрёл на дельфина-касатку, или «ОРКУ». И что же оказалось? Этот красавчик Орка, — он на самом деле самый красивый кит, — так вот, Орка к тому же и самый прожорливый и кровожадный. Его по праву считают морским чудовищем. Потомки этих китов сейчас обитают в северных районах Атлантического и Тихого океанов. Но в книгах древнеримских ученых можно прочитать, что такие чудовища обитали в древнеримские времена и в Средиземном море. Орки, как и другие дельфины, охотно сопровождали корабли и заглатывали всё, что выбрасывалось. Хотя у дельфина-касатки много острых зубов (до 240 штук), добычу он глотает целиком, не перемалывая зубами. Длина его более 10 метров. Вот это да! Горло такое широкое, что через него может свободно проскочить не только человек, но и деликатесы посолидней, ну, например, обычный дельфин весом 300 кг. А что потом? Потом проглоченный гость попадает в гостеприимный желудок Орки.
А желудок хищника имеет целых три отделения: первая каморка желудка – это большой «склад» для пищи. Ее стенки покрыты толстым роговатым слоем кожи. Здесь нет пищеварительных желёз, нет кислот, стенки не движутся. Однажды один китобой поймал Орку. Оказалось, что касатка пообедала 14 тюленями и 13 дельфинами. Общий вес обеда, представьте себе, составил 50 центнеров!!!
Что же происходит с гостями желудка потом? После наполнения первого его отделения открывается дверка во второе, которое можно назвать «дробилкой». Здесь начинается грубое дробление пищи при помощи движущихся стенок. Затем следующее, третье отделение желудка, или «лаборатория». Почему лаборатория? Здесь заканчивается химическая обработка пищи.
Таким образом, Альфред Брем доказал, что Орка и является тем самым «большим китом», который проглотил пророка Иону.
«Гранит науки грызут – крошки летят»
кто-то из Умных Древних
«Дым костра создаёт уют» – из песни
Как здорово сидеть у костра, смотреть на танец ярких язычков огня, слушать уютное потрескивание дров… «Вот только дым! – скажет кто-то из наших читателей. – Дым всегда глаза щиплет до слёз. Никакой пользы от него нет!»
И в самом деле – какая польза от дыма? Поднимается столбом к небу – говорят, что это к хорошей погоде – и всё.
«Поднимается к небу… Вот что главное! Нельзя ли использовать эту чудесную силу горячего дыма?» – так, наверное, думал владелец бумажной фабрики из французского городка Аннон господин Жозеф-Мишель Монгольфье. Он не привык откладывать свои дела в долгий ящик, и вот уже вместе со своим братом Жаном-Этьеном, архитектором по профессии, мастерит первый воздушный шар.
Солнечным днём 5 июня 1783 года все жители Аннона собрались на площади, где вовсю дымила большая жаровня. Кое-кто из пришедших недовольно морщит нос – фу, ну и запах… А всё потому, что братья Монгольфье сжигают влажную солому и овечью шерсть. Они считают, что шерсть обладает особым «электрическим свойством», облегчающим подъём в небо.
Клубы густого дыма наполняют холщовую оболочку шара, обклеенного бумагой. И шар расправляется, растёт, шевелится, словно живой, и рвётся ввысь. По сигналу отпущены верёвки, и под ликующие крики зевак шар взлетает в небо… Потом такие шары в честь их создателей назовут Монгольфьерами.
Вскоре братьев Монгольфье приглашают в Париж, чтобы они продемонстрировали своё удивительное изобретение королевскому двору и учёным из Академии Наук.
– Ах, неужели этот огромный шар, наполненный дымом, взлетит под облака? Смотри! К шару привязывают клетку с барашком…
– А я вижу ещё петуха и утку!.. Говорят, какой-то смельчак хотел лететь на шаре… Это же безумие!
– Смотрите, господа! Шар взлетает!
Так переговаривалась нарядная публика, заполнившая дворцовый парк Версаля. В этот день – 19 сентября 1783 года – в небо Парижа впервые в истории воздухоплавания на воздушном шаре братьев Монгольфье поднялись необычные пассажиры – баран, петух и утка. Вместо них совершить полёт на шаре хотел парижский химик Пилатр де Розье. Но король Людовик XVI запретил ученому рисковать жизнью.
Полёт прошёл успешно. Единственная неприятность – при посадке опрокинувшаяся клетка придавила петуха.
Спустя два месяца перед замком Ла-Мюэт вновь дымила жаровня, и крепкие канаты удерживали наполненный горячим воздухом шар. Но на этот раз Людовик XVI разрешил неугомонному Пилатру де Розье совершить путешествие в небесах. Хотя вначале планировали для испытания поднять на шаре двух злодеев из темницы. Но де Розье сумел убедить короля: «Ваше величество! Неужели честь первыми подняться в небо будет предоставлена преступникам? О нет! Первым лететь должен я!»
Вместе с Пилатром де Розье в полёт отправился и маркиз д’Арланд. …Воздушный шар поднимался всё выше и выше. Люди с земли видели, как воздухоплаватели махали им шляпами, платком. Через полчаса смельчаки благополучно опустились за городом, на поле, совершив воздушную прогулку на расстояние в 9 километров.
Так начиналась эпоха воздухоплавания – «искусства подыматься на воздух и плавать в нем на воздушном шаре», как сказано в одном старинном словаре.
Отважный Пилатр де Розье погибнет через полгода при попытке перелететь на воздушном шаре из Франции в Англию через пролив Ла-Манш…
Но история воздухоплавания знает не только трагедии, но и блестящие победы, и удивительные достижения. Об этом мы расскажем в другой раз.
«Было когда-то на свете двадцать пять оловянных солдатиков. И все они были сыновьями одной матери – старой оловянной ложки», – так начинается чудесная сказка про стойкого оловянного солдатика, которую придумал знаменитый сказочник Ганс Христиан Андерсен.
Когда-то, очень-очень давно, люди считали, что существуют только семь планет и всего семь металлов. И в числе семи металлов древности входило олово.
Человечество познакомилось с этим мягким, серебристо-белым металлом ещё в третьем тысячелетии до нашей эры. Это знакомство повлияло на всю историю развития цивилизации. Разве может металл влиять на историю? Всё дело в том, что люди научились сплавлять вместе медь и олово, и в результате получилась бронза. А бронза намного крепче своих «родителей», из бронзы можно делать прочные и надёжные орудия труда, оружие и много других очень нужных вещей. Недаром этот важнейший этап истории человечества потом так и назвали – «бронзовый век».
Месторождения олова довольно-таки редки. Минерал касситерит, из которого получают олово, в те далекие времена нашли только в Испании, на Кавказе и в Китае. А искусные мореплаватели древности финикийцы совершали опасные и далекие плавания из Средиземного моря в Северную Атлантику, где они разведали острова, богатые оловянной рудой.
Пришло время рассказать несколько историй про олово. Историй реальных, не сказочных…
В 1124 году английский король Генрих Первый очень разозлился. Он был просто в ярости. Ему доложили, что рабочие его Монетного двора воруют серебро, а вместо него в монеты добавляют слишком много олова. Королевский суд был скорым и суровым – всем 94 рабочим отрубили правую руку. Может быть, кто-то и скажет: «Поделом воришкам, пусть благодарят короля, что им не отрубили головы»… Но всё дело в том, что рабочие были невиновны! Это установила экспертиза. Правда, эта экспертиза проводилась уже в наше время, в 1977 году. Проводили её учёные Оксфордского университета. В руки учёных попали те самые серебряные монеты Генриха I. Современные исследования показали – серебра в них столько, сколько положено, а олова очень мало, в пределах нормы. Так, спустя восемь с лишним столетий истина восторжествовала.
…В самом конце 20 века, морозным днём на одном из московских вокзалов встречали поезд с ценным военным грузом – солдатскими оловянными пуговицами для шинелей и мундиров. «Ха-ха! Пуговицы – ценный военный груз!», – скажет кто-то из наших читателей. А ведь без пуговиц много не навоюешь, можно штаны потерять. Солдат без пуговиц – не солдат…
К удивлению встречающих, в ящиках вместо пуговиц оказался какой-то серый порошок. Что это, вражеская диверсия? «Диверсантом» оказался мороз – при температуре ниже -13 градусов олово «заболевает» «оловянной чумой» – рассыпается в порошок. Однажды это привело к трагедии…
В 1811 году почти одновременно к Южному полюсу планеты стартовали две экспедиции. Одну возглавлял известный полярный исследователь, норвежец Руал Амундсен, другой экспедицией руководил английский офицер Роберт Фолкон Скотт.
Экспедиция Роберта Скотта шла к полюсу, оставляя по дороге небольшие склады с горючим и питанием для обратного пути. И вот 17 января 1912 года Роберт Скотт и его товарищи вышли в район Южного полюса. К своему разочарованию, они обнаружили палатку экспедиции Амундсена и письмо, а на флагштоке развевался флаг Норвегии…
Несчастье случилось на обратном пути. Канистры с керосином, заранее оставленные на складах, оказались пусты все до единой! Уставшие, замерзающие и голодные люди не могли ни согреться, ни приготовить еду. Роберт Скотт и его товарищи погибли.
Почему канистры оказались пусты? Причина – «оловянная чума». Канистры были запаяны оловом, олово на морозе раскрошилось, и весь керосин вытек. Потом рядом с телом Роберта Скотта найдут сумку, а в ней дневник… “Мы были у Полюса. И умрём как джентльмены… Если бы мы остались в живых, то какую бы я поведал повесть о твёрдости, выносливости и отваге своих товарищей…” – писал мужественный путешественник.
На могиле исследователей Антарктиды начертаны слова поэта А. Теннисона – «Бороться и искать, найти и не сдаваться!» Эти слова стали девизом для многих людей во всем мире.
…А сказку о стойком оловянном солдатике читают дети – непоседы и фантазёры, – жители 21 века.
Историю о том, откуда взялось название дешёвых и самых популярных в Москве ХХ века конфет, рассказал известный московский булочник Филиппов.
На кондитерскую Григория Ефимовича Елисеева — владельца
известного всей Москве роскошного магазина на Тверской — работал кустарь по имени Федя. Он производил леденцы, в чём был большой мастер; в отличие от одноцветных леденцов других кустарей, он делал двухцветные: одна половинка — беленькая, другая — красненькая. Кроме него, никто не умел такие делать. Такие леденцы, которые тогда назывались монпасье, продавались завёрнутыми в бумажки, обвёртывал их сам кустарь-производитель.
Однажды этот Фёдор наделал целый лоток своего цвётного
монпасье и накрыл его брезентом, чтобы потом завернуть в обёртки. Но в тот день то ли именины какие были, то ли ещё что, одним словом, он загулял и забыл про конфеты.
Утром вскакивает с похмелья, видит — лоток накрытый, завязанный, подхватил его и побежал, чтобы не опоздать. Елисеев развязал лоток и закричал на Федю:
— Что ты принёс мне?!
Взглянул Федя на товар и вспомнил, что забыл обвернуть конфеты. Взял лоток и понёс домой, раздосадованный.
Лоток тяжёлый, присел Федя отдохнуть на тумбу возле женской гимназии. Бегут мимо гимназистки, заглянули в лоток.
– Почём конфеты?
Федя сразу и не понял, занятый своими мыслями, что его спрашивают, а гимназистки торопятся:
— Давай по две копейки.
Гимназисток много, быстро раскупили весь лоток.
— Ты завтра приходи во двор к двенадцати часам, к перемене, — говорят, а одна спрашивает: — Как тебя зовут?
— Фёдор, по фамилии Ландрин…
Подсчитал Федя барыши, оказалось — выгоднее, чем отдавать
Елисееву. На следующий день принёс он свои конфеты в гимназию, а там его уже ждали: «Ландрин пришёл!» — кричат. И опять он в два счета расторговался.
— Начал торговать сперва вразнос, потом по местам, а там и
фабрику открыл, — закончил свой рассказ Филиппов. — Стали эти конфеты называть «ландрин». Слово показалось заграничное, что и надо для торговли — ландрин да ландрин! А сам-то он – новгородский мужик и фамилию свою получил от речки Ландры, на которой его деревня стоит.
К своей иностранно-новгородской фамилии Ландрин присоединил чисто иностранное имя Георг, видимо, под влиянием имени героя повсеместно известного в России романа, бывшего любимым чтением грамотеев из народа в течение многих поколений.
Кондитерский магазин «Георг Ландрин» в начале ХХ века находился в самом центре торговой Москвы: в доме князя Голицына на углу Кузнецкого моста и Большой Лубянки.
Производство разноцветных леденцов без обертки продолжалось и после революции, причём в гораздо более значительных количествах, в послевоенные годы их выпускали и развесными, и в круглых жестяных коробочках, такая расфасовка была особенно удобна для желающих бросить курить. На коробочках имелась этикетка с торговым названием продукта: «Монпасье леденцовое», но продавцы на витринных этикетках обычно писали более известное и привычное: «ландрин».
Всё началось с указа Петра Первого: неграмотных дворянских девушек — не венчать! Идея поставить женщин вровень с мужчинами принадлежала Екатерине II. Она же автор затеи организовать учебное заведение для девушек.
Обучали девиц в Смольном институте в Воскресенском женском монастыре на окраине Петербурга, называли учениц — смолянки.
Их собирались учить двум языкам: французскому и немецкому, позднее — итальянскому; физике, математике, астрономии, танцам, архитектуре. Увы, многое из этого списка осталось лишь на бумаге!..
Реально учили танцам, рукоделию. Физике и математике — слегка, литературе — неплохо, особенно в пушкинскую эпоху, когда преподавали литераторы А. В. Никитенко и П. А. Плетнев, тот самый, кому посвящен «Евгений Онегин».
Принимали девушек дворянского происхождения («дворянки») и девушек из мещан («мещанки»), для которых организовали специальное «Училище для малолетних девушек», позднее — Александровский институт. «Дворянки» и «мещанки» враждовали между собой.
В Смольном готовили: из «дворянок» — будущих фрейлин и светских невест, из «мещанок» — воспитательниц.
Учились 9 лет, брали шестилетних, и все это время смолянки были разлучены со своими близкими. Исключение составляли родители, жившие в Петербурге — они могли навещать своих девочек, и то ненадолго.
Обучение было ступенчатым:
1 ступень «кофейная», ученицы назывались — «кофейницы», потому что носили платья кофейного цвета с белыми передниками.
2 ступень — «голубая» — отличалась особой отчаянностью. «Голубые» дразнили учительниц, плохо учились и вообще безобразничали — что делать: переходный возраст!
3 ступень — «белые», хотя носили зеленые платья. Но бальные платья были белые! «Белым» разрешалось устраивать балы и даже приглашать придворных кавалеров! Иногда наезжали и великие князья.
Жили в дортуарах по 9 человек, но не одни, а с приставленной к ним дамой. В классах была своя — «классная» дама.
Распорядок дня — подъем в шесть утра, затем шесть или восемь уроков, время для игр — ограничено.
Как развлекались — помимо балов ставили спектакли, как правило, трагедии Вольтера и А. Сумарокова.
Вместо того чтобы пойти на урок русского языка, мы с одноклассником Ваней Бегунковым решили поиграть в салки на школьном дворе, поскольку домашнее задание по русскому сделать не удосужились. Бегал я за ним, бегал, и вдруг перестал бегать, передо мной вырос директор с пустым мусорным ведром в правой руке. Левой же он схватил меня за ухо и изуверски приподнял над землёй.
– Колбаскин!!! Опять лодыря гоняешь?
Я страдал и с трудом нащупывал землю ногами.
– Это Ваньку-то?
Директор огляделся, но Ивана не увидел – тот позорно бежал, оставив меня в беде.
– Нет, Колбаскин. Ваньку – валяют, а лодыря – гоняют. Какой у тебя сейчас должен быть урок?
– Русский, – простонал я, – опустите меня хотя бы на пару сантиметров.
– Я тебя и так уже опустил: ведь ты не знаешь, что значит «лодыря гонять». А ну-ка пошли на урок! – и директор потащил меня в школу.
И пока тащил, решил занимать меня разговорами про русский язык – видимо, чтобы отвлечь от уха и заодно подготовить к уроку:
– Тебе никогда не говорили: «Хватит лодыря гонять!», мол, пора браться за дело?
– Но если я просто лежу на диване и смотрю в потолок – я же никого не гоняю, – пытался я оправдываться.
Директор усмехнулся. Вряд ли он видел, чтобы я лежал на диване и смотрел в потолок.
– А ты знаешь, как появилось слово «лодырь»? И кто такой был «лодырь», знаешь?
Если бы не зафиксированное ухо, я бы отрицательно помотал головой. Директор продолжал, погромыхивая пустым ведром:
– В начале XIX века жил в Москве Христиан Лодер. И был этот Лодер совсем не ленивый. Он был профессором Московского университета. Кстати, ты пил когда-нибудь минеральную воду?
«Издевается», – подумал я и выдавил из себя:
– А причём здесь минеральная вода? Ну, пил… Боржоми, нарзан… Кока-кола мне больше нравится!
– Зато минеральная вода полезнее, – наставительно сказал директор. – Ею многие хвори лечат.
«Например, оторванные уши», – подумал я, но повторить это вслух не решился. А он всё бухтел:
– Раньше минеральную воду пили только из источников. Но не все могли ехать на курорт на Кавказ или за границу… Тогда её стали разливать по бутылкам и привозить в разные города и страны. Христиан Лодер и открыл в Москве «Заведение минеральных вод». Простой народ туда, конечно, не ходил. А богатые господа пили минеральную воду и гуляли по дорожкам сада. Как на курорте.
– Лентяи, – согласился я, приноравливаясь к широким директорским шагам.
– Было много желающих посетить заведение Лодера. Поэтому с раннего утра и до вечера москвичи могли видеть гуляющих господ. Минеральная вода и обязательная прогулка – такое было лечение. Но простой народ считал их бездельниками и по фамилии профессора Лодера называл их «лодырями». Так и появилось выражение «гонять лодыря».
Мы переступили порог школы. Дабы придать себе мужества, я пошутил вслух:
– Оказывается, лодырничать – полезно для здоровья!
Шутка не прошла:
– Лень никому ещё не помогала. Недаром есть народная пословица «Лениться да гулять – добра не видать!» Так что давай, учись.
С этими словами он втолкнул меня в класс, захлопнул дверь с той стороны и пошёл охотиться на Ваню. Моё ухо пылало как я не знаю что, впрочем, как и всё лицо. Учительница явно была мне рада:
– Колбаскин!!! Ты где был?
– Лодыря гонял.
– А Бегунков где?
– Всё ещё гоняет…
«Гранит науки грызут – крошки летят»
кто-то из древних
Вы бывали на Гаити? А видели хотя бы по телевизору древние египетские пирамиды? Но уж наверняка каждый из вас рисовал мелом на асфальте…
Как вы думаете, что может быть общего между простым кусочком мела, египетскими пирамидами и целым островом?
Прежде чем ответить на этот вопрос, давайте начнем с простого, точнее, с «простейших».
Простейшие (от греческого «протос» – «первый» и «зоон» – «животные») – это один из древнейших живых организмов на Земле, которые стоят у истоков жизни на нашей планете. Появились они 1200 миллионов лет назад и насчитывают около 25 тысяч видов!
Первым человеком, заглянувшим в потаенный мир простейших, был голландский натуралист Энтони Левенгук. Однажды он стал рассматривать каплю перцового настоя под микроскопом, который сконструировал своими руками… Случилось это историческое событие в XVII веке. Вот отрывок из письма Левенгука в Лондонское Королевское общество: «24 апреля 1676 года я посмотрел на… воду под микроскопом и с большим удивлением увидел в ней огромное количество мельчайших живых существ». Левенгук назвал их анималькулями («анималькулюс» по латыни означает «зверушка»).
Это и были простейшие, как их потом назовут ученые.
«Ну и что? Об этом написано в каждом учебнике биологии», – скажет сейчас, наверное, нетерпеливый читатель.
А кто-то добавит: «Мы знаем, что многие приезжали к Левегнуку посмотреть на удивительных зверушек-анималькулей. Приезжала и королева Англии, и наш царь Петр Первый. Он потом в Россию микроскоп привёз… Но при чём тут школьный мел, пирамиды и целый остров?»
Ответ проще простого: у них общие родственники. Простейшие!
Живут простейшие на всей нашей планете. В морях и пустынях, горах и лесах, в почве и в самой крохотной луже… Многие простейшие, которые живут в морях и океанах, обзавелись персональными домиками-раковинками. Строятся эти раковинки из песчинок или материала, похожего на рог. Ученые сказали бы так – из кремнезёма или углекислого кальция. Раковинки морских простейших иногда принимают самые неожиданные, фантастические формы. Одни напоминают виноградную гроздь, другие – изогнутый рог изобилия или старинную амфору. Можно увидеть изысканные кружева, снежинки, сказочные замки… даже космические корабли!
Природа-архитектор потрудилась на славу. И человек учится у природы. Например, французский учёный Ле-Реколе, изучив строение некоторых простейших, разработал универсальные конструкции-ячейки. Эти конструкции можно применять при возведении мостов, перекрытий на потолках в больших залах. Конструкторы будущих межпланетных космических станций тоже могут использовать решения, подсказанные простейшими.
Но вернемся на Землю. А точнее, опустимся в морские глубины. Веками… тысячелетиями… миллионами лет накапливались на дне раковинки простейших. Их становилось всё больше и больше… И со временем они превратились в залежи мела, или известняка. Иногда этих отложений было так много, что вырастали целые острова. Например, остров Гаити в Карибском море.
И знаменитые египетские пирамиды сложены из известняка, который получился из раковинок простейших, этих крошечных «зверушек». Но откуда раковины в пустыне Сахара?
Когда-то давным-давно на месте пустыни Сахара плескались морские волны. А в море жили… правильно, они, те самые простейшие в своих домиках. Море со временем ушло, а раковинки остались…
И если посмотреть в микроскоп на обычный кусочек школьного мела, и тут мы увидим наших старых знакомых. И когда вы, ребята, держите мел – у вас в руке миллионы лет истории Земли и ее крохотных обитателей, простейших.
(КРАТКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ ПОД
РЕДАКЦИЕЙ ОЛЬГИ КЛЮКИНОЙ)
Он был таким человеком, который даже в мелочах любил строгий порядок. Однажды этот философ обнаружил, что на земле живёт много других людей, которые тоже любят во всем порядок и систему, и надумал устроить свою общину.
Многие не понимали, что за странная собралась вокруг него компания, в которую входили и политики, и учёные, и врачи, и даже женщины, что для того времени было полнейшей дикостью.
Никто не мог додуматься до простой вещи, что на самом деле все эти разные люди были прочнее прочного объединены любовью к порядку и мечтой устроить свою жизнь по раз и навсегда установленным правилам.
Правила, которые придумал этот мудрец, были, например, такими:
– не разгребать огня ножом, чтобы его не поранить;
– не сидеть на хлебной мере, чтобы её не обидеть;
– не оставлять следа горшка на золе;
– постель после сна непременно разглаживать и свёртывать (чтобы на ней не оставалось отпечатков тела человека, на которые можно наслать колдовство);
– сердца бычьего ни в коем случае не есть;
– обувь надевать сначала на правую ногу, мыть же ноги всегда начинать с левой;
– многое другое, в таком же духе…
Пифагор был по характеру прирождённым начальником, и в общине с ним никто не спорил.
«Ибо человек по своей природе не может оставаться благополучным, если никто не начальствует», — эти слова принадлежат нашему философу, который старался постоянно держаться на возвышениях, откуда его всем было бы лучше видно и слышно.
Желающих поступить в общину мудреца, чтобы научиться соблюдать несколько простейших правил, зато в дальнейшем с чистой совестью делать всё, что вздумается, постепенно стало так много, что её основатель замучился всех считать и вскоре даже перестал записывать учеников по именам.
Зато наблюдая с высокого холма или другого возвышения за сторонниками своего учения, он стал размышлять про себя так: вот один человек — это точка, а две точки, определяющие прямую, уже линия, три — вроде как получается уже фигура… Отсюда возникли его представления о «треугольных», «квадратных», и «прямоугольных» числах, и первые размышления о числе как о начале всего сущего.
Чем больше появлялось в общине новых людей, которые тоже желали обуваться непременно с правой ноги, тем изощрённее становились вычисления нашего философа. Вот уже произошло открытие несоизмеримости гипотенузы и катетов прямоугольного треугольника, возникло учение о пяти правильных телах, о чётных и нечётных числах, доказана знаменитая теорема, а в общину всё прибывали и прибывали новые люди.
В конце концов, чтобы окончательно не запутаться и не сойти с ума, наш философ мысленно присвоил каждому ученику свой порядковый номер и сделал знаменитый вывод, что «число образуется из единого, а различные числа — это вселенная».
«Всё есть число», – так сказал философ, глядя на толпу людей у подножия холма, и к концу своей жизни превратился из проповедника правильного мытья ног в величайшего математика.
Говорят, после смерти философа его общину сразу же разогнали, потому что слишком многие пожелали жить не по установленным государственным порядкам, а по забавным правилам, которые выдумал один-единственный чудак.
Но математика всё равно осталась, и от этого мы теперь уже никуда не денемся.
– В каком возрасте можно начинать изучать философию? – спросили читатели.
– Вот сейчас и начнём! – радостно сообщил Кукумбер.
КРОШКИ ОТ ГРАНИТА НАУКИ
(КРАТКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ ПОД РЕДАКЦИЕЙ ОЛЬГИ КЛЮКИНОЙ)
ГЕРАКЛИТ ИЗ ЭФЕСА
Говорят, что каждый раз, когда этот философ выходил из дома, и видел вокруг себя столько глупых и плохих людей, он плакал, жалея всех.
За это его прозвали “Плачущим”.
Выходя из дома, он обычно сразу же начинал останавливать прохожих, и пытался объяснить, почему они так дурно живут, и как на самом деле нужно жить правильно. Но говорить ясно и разборчиво философу мешали сдавленные рыдания, и поэтому его никто не понимал.
За это его прозвали еще и “Темным”.
Тогда философ бежал назад домой, и принимался записывать свои советы на папирусе — так появились его прославленные сочинения “Указания нравам”, “Единый порядок строю всего”, “Правило негрешимое жить”, и многие-многие другие.
Потом он снова выходил на улицу, надеясь, что с его теперь уже записанными мыслями ознакомятся хотя бы те жители, которые живут особенно отвратительно и поэтому запросто могут умереть ужасной смертью – например, дерущиеся мужи, распаленные взаимной злобой, или безобразные пьяницы.
“В сухом сиянии — душа мудрейшая и наилучшая, тогда как пьяный шатается и не замечает, куда он идет, ибо душа его влажна”, – написал, например, этот мудрец в одном из своих сочинений. Но его снова никто не понимал, и прохожие по-прежнему продолжали над ним смеяться.
«Panta rhei!» («Все течет!») — сделал вывод философ, утирая собственные слезы.
Но тут нужно сказать, что слезы у него были вовсе не простыми, а наполненными глубоким первоначальным смыслом (одновременно водой и огнем), и чем-то неуловимо напоминали блестящую, подвижную ртуть.
По крайней мере, они почему-то не впитывались в землю и никогда не высыхали.
А так как философ выходил из дома к людям практически каждый день, то из его слез в городе постепенно образовался маленький ручей, который незаметно протянулся от ворот его дома, и со временем превратился в весьма полноводную реку.
“Никому не дано войти в одну и ту же реку дважды”, — это знаменитое изречение принадлежит, разумеется, нашему философу.
Он нарочно так сказал про свою реку, чтобы привлечь к ней внимание, видя, что у городских жителей не возникает ни малейшего желания в нее входить и постигать горько-соленую мудрость. Вместо этого горожанам хотелось смеяться, жить и умирать, как им нравится, и потому все старались обходить новую речку стороной.
Единственным учеником философа, которого позже прозвали еще и «Мокрым», считается некий Кратил, вызвавшийся разобраться в мудреных сочинениях. Если верить Аристотелю, в ходе работы над трудами учителя Кратил пришел к совершенно противоположным мыслям. Во-первых, о том, что мудрому человеку вообще не следует ничего никому говорить. Поэтому Кратил совсем перестал раговаривать с горожанами, а только молча грозил (Аристотель пишет — “двигал”) в их сторону пальцем. Кто-то считал, что таким жестом Кратил постоянно упрекал своего учителя за изречение, будто бы нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Сам Кратил каким-то образом пришел к мысли, что этого невозможно сделать и один раз, но держал свои выводы в секрете.
По свидетельствам современников, под конец жизни философ так обиделся на своих сограждан и непонятливого ученика, что поселился в горах, кормясь быльем и травами.
А река его мудрости зато протекла через многие страны и не пересохла до сих пор.