В одной школе на уроке истории учитель рассказывал о войне. Эпизод встречи маршалов Конева и Жукова.
– И вот, – говорил учитель, – в конце встречи Конев подарил Жукову коня, а Жуков подарил Коневу…
Голос с последней парты:
– Жука!
Я вспомнил эту школьную сценку, когда читал недавнюю книгу избранных стихотворений Игоря Жукова «Толстое солнце», – Игорь любит обыгрывать свою фамилию, поэтому книжка переполнена стихами про жуков, и он раздаривает их направо и налево, приглашая к игре и сотворчеству. Тем более что он умеет гармонично сочетать в своих стихах иронию многоопытного взрослого и простодушие малого ребенка.
Все это свойственно новому поколению детских поэтов, которые вовсе не боятся внести в мир своих героев сложности и противоречия мира их родителей. Игорь Жуков – в этом ряду. На небольшом пространстве миниатюры он умеет выстраивать и сюжет, и поэтическую игру. Это редкое качество. Поэтому стихи его интересно читать с двух точек зрения: следить, что он такое необычное придумал, и в то же время как необычно он об этом необычном рассказывает.
Иногда Жукову не хватает (а то и вовсе не нужно) рифм – тогда идет «детский» верлибр:
Мне стыдно, потому что мне страшно.
Я боюсь темноты.
Я боюсь больших собак.
Я боюсь чужих мальчишек.
Еще много всего боюсь.
Вот сижу себе дома, никуда не выхожу.
Но никак не пойму, отчего:
То ли от страха, то ли от стыда?
Наверное, подобные стихи следует читать вместе с «поэтически внимательным» взрослым, с которым можно сыграть в слова, а заодно и ощутить необычность окружающего мира. Играть в слова – любимое занятие Игоря Жукова. Вот посмотрите, например, что происходит, если вдруг потеряется в речи одна-единственная буковка:
Я на улице гуляла –
Где-то букву отеряла,
Ну а вместе с буквой той
Отеряла я окой.
Вот теерь оди оешь,
Вот теерь оди оей,
Вот теерь иди оой,
Хочешь адай, хочешь стой!
Ой, сама как осмотрю,
Неонятно говорю!
Ой, оала я в беду!
Оскорей домой ойду.
С буквами вообще могут происходит всякие чудеса (есть у Жукова такое стихотворение – «Фотография чуда», название которого можно было бы отнести ко всем его стихам), причем чудеса понятные, можно сказать «бытовые»:
Я так люблю играть в снежки!
Бросаю снежные комки,
И впереди один летит –
Тяжелый,
Как метеорит!
Я храбро в снежный бой иду.
Сейчас в соседа попаду!
А он в меня не попадет…
Ай,
Фнегом фафефило фот...
Тьфу!
Снегом залепило рот!
Чудеса разбросаны по стихам Жукова с завидной щедростью. Чудеса в словесной игре, в деталях, во вкусных рифмах, – собственно, во всем, что делает детские стихи детскими стихами.
Эти качества не меньше, чем в стихах, раскрываются и в его детской прозе. Для самых маленьких Игорь Жуков пишет немного, его аудитория – более старшая, и это понятно, если иметь в виду, что чувство юмора, к которому взывает писатель, должно быть основано и на жизненном, и на литературном опыте. Игорь каламбурит, иногда по-доброму ерничает, он умеет сближать отдаленные образы и высекать из этого сближения искорки метафор.
Сам по себе Игорь Аркадьевич Жуков – человек авантюрный. В литературу вошел он в девяностые годы прошлого века, когда, казалось бы, и престиж писателя, и легендарные материальные блага писательского труда канули в прошлое. Но литературу он выбрал сознательно, а чтобы заработать на пропитание, сменил множество профессий. А еще он закончил филологический факультет Ивановского университета и защитил диплом на тему «Романтические традиции в современной поэзии». И в том, что он пишет сам, явственно слышны отзвуки и записного романтизма, и злободневной современности. Из их сближения тоже высекаются искорки – культурных ассоциаций и аллюзий.
Михаил Яснов (из книги «Путешествие в Чудетство»)