Маленький Ваня не любил делать уроки. Стоило ему сесть на своё место, как Неодолимая Великая Сила овладевала его руками, и он, вместо того. Чтобы решать задачи, строил из карандашей и ластиков космический корабль. Или только начнёт учить наизусть правило какое-нибудь, как та же Неодолимая Сила насылала на бедного Ваню Жуткую жажду или голод, даже если Ваня перед этим обедал, и несчастный, умирающий от голода мальчик шёл на кухню и надолго там застревал. Естественно, ни его маме, ни его сестре это не нравилось и они его ругали. Особенно сестра. Она ведь глупая была, не понимала. Что это не Ваня отлынивает от уроков, а злобная Великая Неодолимая Сила тащит его. Сестра Ваню ругала, а ему это не нравилось, так-то сестра была очень даже ничего, если не ругалась.

И вот что Ваня однажды придумал: «Сестра меня ругает, потому что я плохо делаю уроки… А что, если я совсем их не сделаю, тогда они не будут сделаны ПЛОХО и меня не за что будет ругать. Значит. Осталось только придумать, как совсем не садиться за уроки!».

И вот сестра входит к нему в комнату и говорит противным голосом:

– Ну-ка, садись за уроки!

Ваня молчит. Сестра глянула, а Ваня лежит на полу, глаза закрыл, руки-ноги раскинул в стороны…

– Вань. Ты чего? – встревожилась сестра. Ваня молчал. Сестра села на корточки, дотронулась до брата:

– Ванечка, ты заболел?

Ваня тихо так, не раскрывая глаз:

– Я не Ваня.

– А кто же ты?

– Я – коврик.

Сестра удивилась. Она ещё не видела говорящих ковриков.

– Коврик, а где же Ваня? Он уроки должен делать.

– Нет Вани, – горько, с надрывом сказал коврик. В ресницах намокло.

Тут в дверь позвонили. Пришла мама с сумками.

– Уроки сделали?

– Нет, – заплакала сестра, – нет Вани. Он в коврик превратился.

– Ах, как жалко, – сказала мама. – а я что-то вкусное принесла.

Но коврик даже не дрогнул. Стеная и плача, мама и сестра пошли на кухню пить чай с вкусным.

Коврик лежал.

В квартире стало грустно и тихо.

Потом мама и сестра посмотрели телевизор. Коврик один раз открыл глаза, но это было совсем не по ковриковому, и глаза опять закрылись. Потом мама и сестра приготовили постели. Коврик поёрзал, но на него не обратили внимания. Раздался странный тоненький звук, вроде:

– М-м, – но кратко всхлюпнув, коврик замолчал. Коврики не только не делают уроков – они и не плачут! И не сдаются.

Мама легла спать. Сестра, делая вид, что готовится к экзаменам, тихонько положила поверх лекций книжку, и стала читать. Потом глянула на часы, ойкнула и тоже стала ложиться.

Тут коврик не выдержал:

– А-а-а! – закричал он. Сестра удивлённо надела очки. Коврик сел, согнувшись пополам, и заплакал горько-горько, как маленький половичок.

– Не плачь, коврик, – доброжелательно посоветовала сестра, намокнешь, выцветешь.

– Я не коврик – а-а-, – продолжал плакать Ваня. – Я – Ваня, тут сестра не выдержала, выскочила из-под одеяла и, подбежав к рыдавшему брату, обняла его. Он был тёплый и мокрый.

Мама тоже подошла к ним (она ещё не спала) и обняла свой коврик, ой! своего Ваню.

– Глупый ты, глупый мальчик, – сказала мама, – ведь ковриком быть так скучно, лежи и лежи себе.

– Я уроки не сделал, – всхлипывал Ваня.

– Ничего, завтра же суббота, всё сделаешь, – сказала сестра.

– А вы всё вкусненькое съели? – спросил Ваня, когда перестал плакать.

– Всё, – гордо заявила сестра, она всё-таки была вредная.

– Нет, – сказала мама, – самое вкусное я оставила своему любимому сынуле. Ведь я знала, что он у меня молодец и завтра всё сделает быстро-быстро. Ведь сделаешь?

– Ага, – ответил Ваня, – сделаю. – В этот момент он искренне верил в свои слова.

Но самое интересное, что на следующий день он, действительно. Сделал всё быстро. И мама заварила вкусный чай с лимонным кексом и земляничным вареньем.

Больше Ваня не становился ковриком. Зато он нашёл средство, как бороться с Великой Неодолимой Силой: он быстренько делал уроки, а когда Неодолимая Сила являлась, она могла делать с Ваней что угодно – уроки-то сделаны! Силе это надоело и она перестала одолевать Ваню.

Дракона убить не просто. Но рыцарь об этом не знал. Он ехал и ехал вперёд, держа в объятиях спасённую принцессу. А Дракон вздохнул, встал, вырвал из бока копьё и долго провожал тоскливым взглядом исчезающих в светлой дали коня, рыцаря и принцессу.

– Я буду помнить тебя всегда… – утёр слезу Дракон и вернулся в пещеру, из которой рыцарь утащил все сокровища!

– Он ещё и вор! – уныло воскликнул Дракон. – Как испорчена молодёжь! Ох-хо-хо…

И Дракон, взяв в лапы веник, стал прибираться на месте боя.

Жила-была девочка… ЗДОРОВАЯ такая БОЛЬШАЯ. А у неё был Ручной Волк… маленький.

– АГА! – скажете Вы, – эта ДЕВОЧКА была из рода Красных Шляпок!

– М-М-М, – отрицательно покачаю я головой, – эта девочка была СУМАСШЕДШАЯ. Она думала, ха-ха-ха, что она – ДЖЕК ЛОНДОН!