(Очень многозначительная история)

Как сейчас помню. Мне 14 лет, я сижу на уроке русского языка, тупо уставившись на доску. Там мается какой-то бедолага. Я спокойна, как «Титаник» в первый день плавания. Накануне я уже рассказала все, что знала и получила на полную катушку. Я спокойна, но глаз от бедолаги не отрываю.

– Ксюшка, будешь есть? – соседка протягивает мне кусок пирожка с капустой.

– Спасибо, не хочу, – чуть слышно шепчу я.

– Ну и дура, – Лёлька быстро заглатывает кусок ароматного домашнего пирожка, – а яблочко?

– Ты что, спятила? Оно же хрустит.

– И что теперь, голодать? – она сунула в рот кусок сыра, – все же лопают, хоть по сторонам-то посмотри. Что ты на доску уставилась?

Я отвлеклась от вялотекущего истязания у доски и огляделась.

«Мама родная, действительно все едят! Вон Катька на первой (!) парте тщательно пережёвывает бутерброд и бумажной салфеткой ручонку вытирает. А близнецы-то, Головановы – пунцовые, встрепанные, у каждого по яблочному флюсу… наверное, ещё что-то с собой прихватили, потому что дерутся. Ага, это были семечки. Вон, рассыпались. Так, а сзади что зашуршало? Понятно, это Машка шоколадку разворачивает. О, какой запах пошёл! Это Павлов Сережка котлетку интеллигентно по кусочку жрёт. Интересно, неужели Левушка Королёв, пассия моя ненаглядная, тоже к этому жору приобщился? Ну-ну, не ожидала. Этот вообще сушки трескает, да как виртуозно! Хрясь – маленький кусочек откусил, крошки с парты смахнул и снова – хрясь. И сидит как ангелочек.

Что же это с ними, одноклассниками моими дорогими делается – ведь только что в буфете по полной схеме отоварились, включая винегрет с селёдкой, с чаем, с пирожком с курагой.

А я вот не ем на уроках. То ли нет аппетита, то ли у меня такой странный принцип… А, может быть, всё еще впереди…»

– Ксюшкаааа, – я поняла, что нахальная Лёлечка довольно давно дёргает меня за рукав, – посмотри.

Я посмотрела.

Ужас… Беда… Катастрофа… Неожиданность… Чудо… Диво… Красота…

Дивной красоты морковка лежала передо мной – громадная, стройная, почищенная крупными сильными движениями, с влажно поблёскивающими склонами. Единственное, что хотелось сделать с этим видением – быстро съесть. Ну, не съесть, так хоть откусить кусочек. Но как, как откусить от такой особо прочной морковки, мечты кролика, и не хрустнуть на весь класс. Совершенно нет опыта. Лёлька тут же провела со мной краткий курс молодого бойца. Смысл указаний сводился к следующему:

1. Морковку немедленно убрать в парту;

2. Нагнуться так, чтобы голова оказалась примерно на уровне морковки;

3. Откусить вожделенный кусок;

4. Жевать и глотать можно выпрямившись.

В ушах заколотилась барабанная дробь, как в цирке перед рискованным трюком – я приступила к исполнению. Нагнулась и стала запихивать морковку в рот. Тут я оказалась перед мучительным выбором. Если я откушу очень маленький кусочек, то, конечно, всё пройдёт тихо, но радость от запретного плода будет мизерной. Если же кусок окажется размера, достойного моего с трудом сдерживаемого вожделения, то взыграют нервы, и удовольствие будет подпорчено.

Размышляя так, я намечала зубами оптимальную линию укуса. Когда я была на максимальной отметке, случилось страшное – меня вызвали к доске. От неожиданности зубы мои сомкнулись, здоровенный кусок морковки остался во рту, я вскочила и дикими глазами уставилась на учительницу. Положение у меня было незавидное. Морковка – не котлета, сразу не проглотишь. Да что там проглотить, при таком размере откушенного процесс жевания тоже был неосуществим. Об ответе на вопрос можно было и вовсе не думать – я даже мычать не могла. Какие жуткие ошибки мы подчас совершаем. Ну, почему я, например, отказалась от мягонького пирожка?

Плохо помню, что было дальше. Лёлька как-то умудрилась провести раунд переговоров с ничего не понимающей учительницей о моём выходе из класса на несколько минут. Я только кивала в подтверждение.

Я больше никогда даже не пыталась есть на уроках, а морковка стала для меня своеобразным символом. Наверное, таким же, как любая, даже самая маленькая, уже разбившаяся сосулька для оставшихся в живых пассажиров «Титаника».

На этом печальная история заканчивается, но я имею полное авторское право на некоторые обобщения и потому со всей ответственностью заявляю:

у каждого человека – своя морковка.

(из подслушанного)

Теплым июльским вечером на перекрестке в маленьком дачном поселке встретились три велосипедиста. Составили транспорт шалашиком и завели разговор.

– Что-то ты пыльный, – сказал Желтые Шорты Пискле. – Долго ехал?

– А как же, километров 80 просвистел.

– Подумаешь 80 километров! Вот я однажды 800 километров отмахал, – откликнулся Красная Бейсболка.

– Без остановок? – поинтересовался Желтые Шорты.

– Без. Только иногда. Бывало, остановишься, попьешь фанты со спрайтом, сжуешь розовый орбит и, в общем, все.

– Да, розовый орбит вещь полезная. И пузыри из него крупные получаются. У меня один раз пузырь с кулак выдулся. Классная жвачка. – Пискля мечтательно зажмурился.

– Подумаешь, с кулак. У меня однажды с твою голову пузырь получился, – Красная Бейсболка ткнул пальцем в Писклю, – суперская жвачка.

Помолчали. Покидали камешки в ближайшую канаву. На меткость.

– А мне вот таким камешком, – Пискля показал каким, – один отморозок в руку попал. На скорости. Я на велосипеде несся.

– А я неделю назад в дуб на полном ходу врезался. Еле жив остался, – Желтые Шорты показал радужный синяк на коленке.

– Подумаешь дуб. Вот я однажды взял с собой папахена на велике прокатиться. Он, конечно, отстал километров на десять. Я оглянулся посмотреть, как он там, и … наехал на скалу. Так у меня пол-лица не было. Всего йодом облили. Я его до сих пор пью. Сказали, что у меня йода в организме не хватает. – Пискля и Желтые Шорты завистливо посмотрели на Красную Бейсболку.

В общем-то, крыть было нечем. Но Пискля все-таки решил сделать еще одну попытку. Поэтому он спросил Красную Бейсболку:

– А у тебя когда-нибудь зуб разрушался?

Тот не замедлил с ответом:

– А как же. До основания.

Тут к ним подъехал Синяя Майка:

– Привет, мужики! А мы завтра с бабушкой на рыбалку пойдем!!!

Красная Бейсболка брезгливо посмотрел на Синюю Майку, перевел взгляд на Желтые Шорты и Писклю и, получив молчаливое одобрение последних, категорически заявил:

– Катись отсюда, мелкий. С второклассниками не разговариваем. Псих – с бабушкой на рыбалку! Мы сейчас вообще про секс будем разговаривать. Может быть.