Охотник плыл по озеру. Это был одинокий индеец. Его лодка тихо скользила по заводи. Луна была полной и озаряла маленький островок, к которому и стремился индеец. Вдруг, когда лодка вплыла в полосу лунной глади, она обо что-то ударилась. Как во сне, увидел индеец огромную пасть с зубами по 2-3 дюйма, тело непонятного цвета и хвост, покрытый чешуёй. «Крокодил», – пронеслось в мозгу индейца. Он понял, что это конец. Лодка уже почти перевернулась, но жажда жизни подсказала ему, что делать. Он схватил копьё и ткнул крокодила, уверенный в неудаче. Крокодил странно съёжился и пошёл ко дну. «Надувной», – вздохнул индеец с облегчением.

«И жили они долго и счастливо»

Ну да, вот так завершаются летописцами все повествования. Странно, не правда ли? Разрешите представиться, зовут меня Марья Ивановна, и я принцесса в волшебном царстве. Совершенно нестандартная принцесса, о чём без устали твердят все вокруг с самого моего рождения. Их почему-то не устраивает, что я предпочитаю игру в шахматы игре на лютне, а охоту – вышиванию. Они решительно не разделяют мою склонность к чтению и письмy, говорят, не женское это дело. Прямо средневековье какое-то! Ладно, отец – Иван-дурак, женившийся на царевне. Впрочем, человек он хороший, хотя и без деловой практической жилки, но маман-то, царевна всё-таки, образование получила, книжки, редко правда, но читает. Что ни говорите, а между поколениями целая пропасть. И они не понимают, почему я совсем не думаю о женихах. А зачем они мне, спрашивается? Принцы эти, Емельки да Иваны-дураки, третьи сыны купеческие, да прочие. Мне, между прочим, рано ещё замуж; только семнадцать исполнилось, а тут вдруг губить себя, сидеть в высокой башне и рожать детей!

Но летописцы всегда всё переврут. То, что случается после свадьбы, их не интересует, напишут: «Они жили долго и счастливо» – и считают свою миссию законченной. Нет, пора внести ясность. Поэтому я решила вести дневник, чтобы оставить для потомков летопись об истинном положении дел в сказочном королевстве.

Ничего необычного, всё как всегда. Приехал художник писать мой портрет. Нарисует как всегда худосочную, голубоглазую и золотоволосую красавицу. В летописях меня так и опишут, а что глаза у меня были зелёно-серые, а волосы скорее русые, чем золотистые, никто потом и не вспомнит. И это называется рисовать с натуры!

После обеда решила сыграть с ребятами в кегли, но маман заставила петь и играть на лютне для двух приезжих принцев-зануд. Се la vie, се ля ви, как говорят французы, такова жизнь, и надо подчинятся её законам. На соседней ферме появился дракон. Отец, обрадовался такому случаю, пообещал, что убивший дракона получит мою руку и сердце. Ну вот, дождались. Сегодня-завтра в город хлынут толпы принцев, солдат и прочих забулдыг, готовых сразить дракона за принцессу. В городе резко возрастёт уровень преступности, он будет замусорен по крайней мере на месяц, и от всего этого кошмара выиграют лишь торговцы спиртным. Я уж не говорю про расходы казны на свадебный пир и приданое. Придётся завтра съездить, попробовать договориться с драконом.

Сегодня вечером в соседнем королевстве свадьба тамошнего принца и некоей Золушки. Золушка выглядит так, будто занимается шейпингом, но я узнала, что раньше она жила со злой мачехой, заставлявшей её работать. Подтверждаются идеи Руссо о физическом воспитании.

На ночь почитала немного летописи. Не верится, правда, чтобы летаргический сон длился целых сто лет, и чтобы заснувшая им девушка благополучно, без всякого влияния на психику и внешний вид, перенесла его. Впрочем, я почти уверена, что они приукрашивают действительность. Составляю план действий на завтра, дел предостаточно. Перед сном долго размышляла, существует ли жизнь на луне.

Проснулась утром. Из окна видны поля, леса и замки других королевств. Там, километрах в пяти, Чёрная гора, в которой обитает то ли чёрт, то ли леший, а вон там река с молочными берегами (странное явление, над которым бьются учёные как нашего, так и других королевств). А вон там дремучий лес, изрядно поредевший из-за открывшегося поблизости лесокомбината.

Вдыхаю аромат растущих под окном роз и иду завтракать. После отправляюсь к дракону. И эти варвары хотели его убить! Конечно, красавцем его не назовёшь: у него три головы (бедняжка сросся в яйце со своими братьями), при разговоре он время от времени выдыхает пламя, но в целом это милейшая личность, травоядная, между прочим. Заключаю с драконом мирный договор и веду его в город. Народ, разумеется, шумит, а летописцы записывают: «Красавица победила чудовище». Вот люди! Дракону дали во владение фруктовый сад и луг, а он обещал защищать нас от врагов. Угостил меня печеными яблоками и уполз в тень, шелестя чешуйками.

Папа мой, однако, не бросил намерения выдать меня замуж. Назначил турнир, говорит, кто выиграет, тот меня получит. Ну, вы знаете, подерутся на мечах, копья пометают, через барьер попрыгают. Это и я могу. О, кстати, у меня идея. Придётся опять папу огорчить, но всё лучше, чем с дураком каким потом всю жизнь мучиться.

Вечером забралась на крышу, смотрю на луну, звёзды считаю. Узнала бы моя маман, с испугу бы умерла. Хорошо как, прохладно. О, кажется, ведьма на метле пролетела. Вон она мне рукой машет. Лиза зовут, в своём роде уникум, телепат и к тому же левитирует, а её за это ведьмой зовут. Вот что значит предрассудки.

С утра стали прибывать рыцари. Кошмар! Все в латах, точно банки консервные. Для исполнения плана надо, чтобы меня считали сидящей в комнате. Повесила на дверь плакат «Объявляю голодовку» и закрыла дверь изнутри. По верёвке забралась на чердак. Оделась в облегающий костюм, а на лицо натянула чулок с прорезями. Надела шляпу. Чем я не участник турнира? Незаметно выбралась из дворца, меч у меня был, лошадь тоже. А если я турнир выиграю, не за себя же саму замуж выходить.

Рыцари выехали на поле. Таращатся на меня. Выстроились в ряд и устремили взоры на ложу короля и королевы. Маман взмахнула белым платком, и турнир начался. Сначала прыгали на лошадях через препятствия. Лошадям тяжело всадника в доспехах поднять, а моя лошадь спокойно все барьеры взяла.

Второе состязание – метание копья. Надо копьём в колокольчик попасть. Ну, я и попала. А из всех рыцарей один только. И последнее, бой на мечах, я с рыцарем, который тоже в колокольчик попал, билась. Ему, бедняге, в доспехах не повернутся, так он меня и не достал. Ранила его в ногу. Ничего, скоро опомнится. Народ на трибунах «ура» кричит, бросили мне венок победителя турнира и кричат, мол, маску снять. Мне не жалко. У всех языки отсохли, маман в обморок. Единственным человеком, сумевшим оценить юмор ситуации, оказался рыцарь, соперник мой. Он от хохота чуть не скончался (потом я, правда, узнала, что это у него была истерика). Папа попросил летописцев этот турнир в летопись не вносить. Ну и не надо, не больно и хотелось.

Вечером отправили меня на бал в соседнее королевство. Еду в карете, платье длинное ужасно, думаю, чего мучаться. Оборвала его, стало до колен. Тамошнего короля чуть инфаркт не хватил, не пойму отчего. Дома отец тоже раскричался. Засадили меня под домашний арест в башню, на хлеб и воду. Здорово, хоть со свадьбой приставать больше не будут. Ночью мимо окна пролетали двое на ковре на воздушной подушке на спиртовом моторе, но я притворилась, что меня нет.

Утром, по росе, выбралась из замка. Перед тем, как уйти, осуществила инсценировку нападения. Аккуратно разбила несколько горшков с цветами, скомкала постель, разбросала по полу книжки. В летописи напишут: «И перед самым днём свадьбы принцесса исчезла, похищенная злыми духами».

В дремучем лесу прохладно. В замке, должно быть, переполох. Уже гонцы развезли мой портрет во все королевства. Ну да, по тому портрету, что нарисовал художник, так они меня и найдут.

Навстречу кто-то на лошади, принц, наверное. Подъехал, говорит: «Где здесь дорога в замок?» «А зачем, – спрашиваю, – едете?» Тут он такое понёс, слушать страшно. Как он в принцессу влюблён, то да сё. «В Машку, что ли?» Он: «Да, да». Во сочиняет, я его в первый раз вообще вижу, портрет, значит, видел. «Тогда, – говорю, – зря едете, – её уже там нет». Он: «Как нет, замуж уже, что ли, вышла?» А у самого аж губы затряслись. «Нет, – говорю, – её похитили». Он расспрашивать начал, ну я и дала волю воображению. Про рыцаря из Чёрной горы, который прискакал в полночь на чёрном коне. Вру вдохновенно, даже сама себе чуть не поверила.

Вдруг из леса выезжает свита и папочка мой с ними. Папа меня увидел, кричит: «Принц, спаситель вы мой!». Бросается принцу на шею, обнимает. Отвезли меня домой. Как они меня нашли, ума не приложу.

Ну, с принцем мы, конечно, поженились. Он ничего парень оказался. Отказался после свадьбы от полкоролевства, поехали к нему домой. Он по профессии изобретатель: машину изобрёл стиральную, коляску странную, велосипед называется; хобби у него готовка. Мечта! Я за месяц килограмм пять прибавила. Живём весело. Когда грустно становится, летописи читаем. Вот умора! Знаете, что про меня там написано:

«И спас её принц от коварного чудовища и привез её домой из дремучего леса на белом коне». Вот ведь дают!