К детской литературе я пришла совсем неожиданно. Конечно, в детстве я читала ее и любила очень. До сих пор помню, как в третьем классе я упрашивала свою одноклассницу дать мне почитать «Маленького лорда Фаунтлероя» Франсис Ходгсон Бёрнетт: большая роскошная книга в красном переплете с золотом и чудесными рисунками английского художника Бёрча поразила мое воображение. Она была издана в начале ХХ века в известной детской серии «Золотая библиотека»– в те годы это была большая редкость. Одноклассница долго не соглашалась, ставила всякие условия, и, в конце концов, согласилась дать «Маленького лорда» лишь на два дня. Как я проглотила эту книжку!! А ведь в ней было страниц 200, не менее!!
Были и другие книги, которые произвели на меня в те годы сильнейшее впечатление. Одной из любимейших были «Два капитана» В.А. Каверина (первый том). Когда началась война, и мы уехали в эвакуацию, второй том еще не вышел, и я так и не знала, что же стало с Саней Григорьевым, и удалось ли ему найти капитана Татаринова. Время было тяжелое, голодное, по карточкам давали лишь немного хлеба, и о еде нам дома говорить не разрешалось. Помню, как во время прогулок с сестрой, если взрослых с нами не было, мы мечтали: «Вот кончится война, мы вернемся домой, будем есть яичницу с сосисками и прочитаем второй том «Двух капитанов!» Это казалось нам пределом счастья! Много лет спустя я познакомилась с Вениамином Александровичем Кавериным и рассказала ему об этом.
Ну, а потом началась взрослая жизнь с ее взрослым чтением, интересами и заботами. Во время хрущевской оттепели, когда была приоткрыта щель во внешней мир, мне неожиданно и чудесно повезло: я поехала ненадолго переводчицей в Индию (к тому времени я окончила университет, неплохо знала английский язык и занималась литературой). Вспоминается один из последних дней в Нью-Дели. Мы уже собирались домой и перед отъездом решили прогуляться по городу. В каменных аркадах Коннот Плейс (так называется одна из центральных площадей Нью-Дели), где укрывались от зноя торговцы коврами, украшениями и прочим, я увидела человека, разложившего на расстеленном на каменных плитах платке множество книжек в ярких обложках. Чего там только не было! Мое внимание привлекла книга о Питере Пэне Джеймса Мэтью Барни– на обложке был изображен парящий в воздухе мальчик, и говорилось, что «он не захотел стать взрослым». Я купила книжку и, прочитав, решила ее перевести. В Москве стояла зима, которая казалась особенно холодной после Индии, трещали морозы, мы топили печи (в то время мы еще жили в старом доме с большими изразцовыми печами, которые назывались «голландскими»). Я садилась за большой письменный стол, за которым по очереди работали все члены семьи, и, глядя в окно на наметенные сугробы, переводила. Как это было чудесно! Когда перевод был готов, я отнесла его в издательство, но оказалось, что издать книжку не так-то просто. Почему-то редакторам многое не нравилось в ней. – Почему это у детей в няньках собака?– говорили они.– И зачем это автор употребляет слово «джентльмен»? Долго я спорила с ними, наконец, в дело вмешался Корней Иванович Чуковский,– и книга вышла. А я поняла, что больше всего мне нравится переводить детские книжки и писать о них.
Я перевела немало детских книг, но самой известной из них, конечно, была «Алиса в Стране чудес и Зазеркалье» Льюиса Кэрролла, замечательного английского писателя, которого все англичане знают чуть ли не наизусть. Я написала о нем книжку и неожиданно стала членом английского, а потом и американского, Общества Льюиса Кэрролла. Меня пригласили прочитать о нем лекции в Англии, в Америке, в Австралии и даже в Новой Зеландии, где множеству людей хотелось узнать, что же думают об этом очень английском писателе в России и можно ли перевести его шутки на русский язык. О Кэрролле кто-то однажды сказал, что в нем сохранился «кристалл детства», и именно поэтому его так любят дети. Так оно, должно быть, и есть. Но вот почему его любят также и взрослые? Может быть, потому, что и в них есть осколки этого кристалла? Как бы то ни было, но я твердо знаю, что книги, которые мы любили в детстве, остаются с нами на всю жизнь. Иногда хочется заново перевести их (так было со мной, когда я решила заново перевести «Маленького лорда Фаунтлероя», потому что в старом переводе было много неточностей), а иногда хочется просто рассказать о них…
Нина ДемуроваК детской литературе я пришла совсем неожиданно. Конечно, в детстве я читала ее и любила очень. До сих пор помню, как в третьем классе я упрашивала свою одноклассницу дать мне почитать «Маленького лорда Фаунтлероя» Франсис Ходгсон Бёрнетт: большая роскошная книга в красном переплете с золотом и чудесными рисунками английского художника Бёрча поразила мое воображение. Она была издана в начале ХХ века в известной детской серии «Золотая библиотека»– в те годы это была большая редкость. Одноклассница долго не соглашалась, ставила всякие условия, и, в конце концов, согласилась дать «Маленького лорда» лишь на два дня. Как я проглотила эту книжку!! А ведь в ней было страниц 200, не менее!!
Были и другие книги, которые произвели на меня в те годы сильнейшее впечатление. Одной из любимейших были «Два капитана» В.А. Каверина (первый том). Когда началась война, и мы уехали в эвакуацию, второй том еще не вышел, и я так и не знала, что же стало с Саней Григорьевым, и удалось ли ему найти капитана Татаринова. Время было тяжелое, голодное, по карточкам давали лишь немного хлеба, и о еде нам дома говорить не разрешалось. Помню, как во время прогулок с сестрой, если взрослых с нами не было, мы мечтали: «Вот кончится война, мы вернемся домой, будем есть яичницу с сосисками и прочитаем второй том «Двух капитанов!» Это казалось нам пределом счастья! Много лет спустя я познакомилась с Вениамином Александровичем Кавериным и рассказала ему об этом.
Ну, а потом началась взрослая жизнь с ее взрослым чтением, интересами и заботами. Во время хрущевской оттепели, когда была приоткрыта щель во внешней мир, мне неожиданно и чудесно повезло: я поехала ненадолго переводчицей в Индию (к тому времени я окончила университет, неплохо знала английский язык и занималась литературой). Вспоминается один из последних дней в Нью-Дели. Мы уже собирались домой и перед отъездом решили прогуляться по городу. В каменных аркадах Коннот Плейс (так называется одна из центральных площадей Нью-Дели), где укрывались от зноя торговцы коврами, украшениями и прочим, я увидела человека, разложившего на расстеленном на каменных плитах платке множество книжек в ярких обложках. Чего там только не было! Мое внимание привлекла книга о Питере Пэне Джеймса Мэтью Барни– на обложке был изображен парящий в воздухе мальчик, и говорилось, что «он не захотел стать взрослым». Я купила книжку и, прочитав, решила ее перевести. В Москве стояла зима, которая казалась особенно холодной после Индии, трещали морозы, мы топили печи (в то время мы еще жили в старом доме с большими изразцовыми печами, которые назывались «голландскими»). Я садилась за большой письменный стол, за которым по очереди работали все члены семьи, и, глядя в окно на наметенные сугробы, переводила. Как это было чудесно! Когда перевод был готов, я отнесла его в издательство, но оказалось, что издать книжку не так-то просто. Почему-то редакторам многое не нравилось в ней. – Почему это у детей в няньках собака?– говорили они.– И зачем это автор употребляет слово «джентльмен»? Долго я спорила с ними, наконец, в дело вмешался Корней Иванович Чуковский,– и книга вышла. А я поняла, что больше всего мне нравится переводить детские книжки и писать о них.
Я перевела немало детских книг, но самой известной из них, конечно, была «Алиса в Стране чудес и Зазеркалье» Льюиса Кэрролла, замечательного английского писателя, которого все англичане знают чуть ли не наизусть. Я написала о нем книжку и неожиданно стала членом английского, а потом и американского, Общества Льюиса Кэрролла. Меня пригласили прочитать о нем лекции в Англии, в Америке, в Австралии и даже в Новой Зеландии, где множеству людей хотелось узнать, что же думают об этом очень английском писателе в России и можно ли перевести его шутки на русский язык. О Кэрролле кто-то однажды сказал, что в нем сохранился «кристалл детства», и именно поэтому его так любят дети. Так оно, должно быть, и есть. Но вот почему его любят также и взрослые? Может быть, потому, что и в них есть осколки этого кристалла? Как бы то ни было, но я твердо знаю, что книги, которые мы любили в детстве, остаются с нами на всю жизнь. Иногда хочется заново перевести их (так было со мной, когда я решила заново перевести «Маленького лорда Фаунтлероя», потому что в старом переводе было много неточностей), а иногда хочется просто рассказать о них…
Нина Демурова