В городе Петербурге появилось много лошадей. Дети даже могут прокатиться на них верхом. И с одной девочкой, которую зовут Даша, недавно произошел такой случай.

Как-то раз в воскресенье ей папа и говорит:

– У мамы сегодня работа, а мы пойдем гулять на Дворцовую площадь. Там в хорошую погоду много чего интересного.

Взял он ее за руку и повел по Невскому проспекту.

А там, на главной площади города, и в самом деле интересного много. Зимний дворец, в котором цари жили, и высоченная каменная колонна с ангелом наверху. На открытой сцене веселые артисты поют… Но больше всего Даша любила смотреть на живых коней. Их сюда взрослые девушки приводили и разрешали на них кататься. Только за деньги. Даше очень хотелось поездить верхом. Взобраться на красивое седло, взять в руки поводья и скомандовать коню: «Но! Полный вперед!»

– Нет, Дарья, – грустно говорил папа, когда она тянула его к лошадям. – Сегодня у нас денег только на два хот-дога. Да и лошадь очень высокая, еще свалишься!

Но в этот раз, едва они вышли на площадь, как увидели совсем маленькую лошадку – пони.

У нее были маленькие копытца, а когда пони подняла ногу, Даша разглядела на копытце крохотную железную подковку. И седло тоже было небольшим – как раз для девочки. С такой бы лошади Даша ни за что не упала. А раз она маленькая, значит, и денег нужно платить меньше, чем за большого коня.

Даша думала про все про это и смотрела на пони. На ее гриву из толстых волос, на ее длинный хвост.

– Что, девочка, покататься хочешь? – спросила взрослая девушка, которая стояла рядом и держала пони за поводья.

Даша даже облизнулась в ответ, будто ей вкусное мороженое предлагали, и молча кивнула.

– Она не хочет, не хочет! – испугался папа. – Это она просто так смотрит. А кататься мы придем в другой раз.

– Я вижу, девочка хочет, – не согласилась взрослая девушка. – Давай, я тебя подсажу. – И она взяла Дашу за руку.

– Нам не надо, у нас денег нет! – еще больше испугался папа.

– Вы не волнуйтесь, это будет бесплатно. Рекламное катание.

Девушка подняла Дашу, посадила ее в седло и пошла рядом с пони.

Лошадка послушно зашагала вперед, а Даша устроилась в седле поудобнее и стала гордо смотреть на прохожих. Ей и в самом деле было совсем не страшно. Но тут неожиданно девушку остановил какой-то человек, наверно, студент. Они стали громко разговаривать, смеяться и про пони забыли. А пони постояла-постояла с Дашей с седле и пошла сама в сторону Невы. Все быстрее, быстрей. Сначала по тротуару, а потом как побежит прямо через дорогу, где полно машин и троллейбусов!

Даша вцепилась в седло, чтобы не упасть под колеса движущегося транспорта. Машины засигналили, стали тормозить, водители высунули головы в окна. И кто-то даже закричал:

– Хватайте эту сумасшедшую девочку с ее бешеной лошадью!

А Даша уже мчалась верхом на пони по улице прямо на пешеходов. И корчила им страшные рожи, чтобы они поняли: это она не специально на них едет, а потому, что не знает лошадиных команд.

Только пешеходы об этом не догадывались, они сердились, что какая-то девочка направляет свою лошадь прямо на них.

И Даша стала кричать грубым голосом:

– С дороги! А ну с дороги! – и мчалась на своей пони прямо к Неве, потом вдоль Невы по аллее среди деревьев. Там тоже прохожие едва успевали отскочить с ее пути.

А сзади следом за Дашей бежали уже папа, взрослая девушка, ее студент и два милиционера. Только им было никак не догнать быстроногую пони.

– Помогите! – Кричал папа. – Остановите кто-нибудь лошадь!

– Эта лошадь бешеная! Ее надо застрелить! – командовал один милиционер другому.

Он достал пистолет набегу и хотел стрелять в воздух, но передумал. Потому что кругом было много людей.

А Даша продолжала мчаться вдоль Невы в сторону Медного всадника, крепко вцепившись в лошадиную гриву из толстых волос.

И вот уже памятник Петру Великому, который зовут Медным всадником, близко! Пони снова перебежала через широкую улицу и повернула прямо к этому памятнику.

И все тоже с криками перебежали через улицу к памятнику.

И Даша неожиданно увидела другую точно такую же пони. Другая пони стояла рядом с Медным всадником с другой взрослой девушкой. И Дашина пони подбежала прямо к ним, а потом встала рядом, и нежно-нежно положила свою голову на спину другой пони.

Тут же к ним подбежал милиционер с пистолетом.

– Сейчас я застрелю эту бешеную лошадь! – объявил милиционер. – Чтобы она не воровала девочек посреди города.

Но взрослая девушка, хозяйка другой пони, встала перед ним и засмеялась.

– Это Машка! – сказала девушка. – Она никакая не бешеная. Просто она дочка моей лошади, очень скучает по своей мамочке. И вот – прибежала навестить. А если хотите кого-нибудь наказать, то накажите меня и подругу.

И люди стали громко удивляться, радоваться, что все так благополучно кончилось.

– Молодец, девочка, что удержалась на всем скаку! – хвалили они Дашу.

А Даша уже стояла рядом с папой, потому что папа, как прибежал, сразу схватил ее, прижал к себе, а потом сказал:

– Пойдем-ка лучше домой, ну его, это рекламное катание.

Только Даше снова хотелось сесть на свою пони и снова помчаться по улицам города Санкт-Петербурга.

Когда я познакомился с писателем Виктором Владимировичем Голявкиным, то удивился, какие у него большие кулаки. А кулаки у него были большими и тяжелыми оттого, что он много дрался. Он дрался так часто и хорошо, что даже стал чемпионом по боксу среди юношей целой республики, которую теперь называют государством Азербайджан. Но я думаю, что Виктор Голявкин дрался только на ринге. И то после каждой победы он, скорей всего, подходил к бывшему противнику и спрашивал:
– Извини, пожалуйста, я тебя не очень сильно ударил?

И рассказывал какую-нибудь такую историю, после которой противник начинал долго хохотать, и с бокса они уходили обнявшись.

Вообще-то как-то раз поздно вечером на нас с Голявкиным собрались напасть здоровенные уличные хулиганы. Они уже кулаками стали махать перед нашими лицами. Но Виктор Владимирович что-то сказал им такое, отчего они вдруг стали очень смирными и довольные пошли по домам, только слегка похохатывали. Так что и тогда дело обошлось без драки.

Если вы думаете, что я начал говорить о писателе, чтобы только сказать о его кулаках, то слегка ошибаетесь. Я рассказываю не про кулаки, а про его талант. Каждый день тысячи мальчишек энергично молотят дома подушку или боксерскую грушу в боксерском клубе и мечтают стать чемпионами. Но становится один. Самый талантливый. Однажды им стал юноша Виктор Голявкин.

В то время он жил на берегу Каспийского моря в городе Баку. Этот красивый, веселый и добрый южный город хорошо описан в его рассказах и повестях. А про бокс и про свои занятия музыкой он рассказал в книге, которая так и называется: “Арфа и бокс”. Однако больше всего в то время Виктор Голявкин любил рисовать и рисовал на всем, что попадалось под руку. Поэтому он однажды оставил бокс и поехал в Санкт-Петербург, который в то время назывался Ленинградом, поступать в Академию Художеств. Тогда в этот город каждый год приезжали сотни юношей, чтобы поступить в Академию Художеств. Сотни юношей на экзаменах рисовали с натуры гипсовые скульптуры и всяческие композиции. А потом с грустью возвращались домой. Потому что принимали человек тридцать. Самых талантливых. Некоторые приезжали поступать на следующий год и еще на следующий. Были такие, которые сдавали лет десять подряд. Но Виктора Голявкина приняли сразу. Он и тут оказался среди самых талантливых.

Когда учился, у него появилось много новых знакомых среди совсем молодых, а также среди старых и очень знаменитых писателей. Они с удовольствием читали друг другу вслух рассказы, которые он написал. И повторяли с радостным удивлением:
– Такого талантливого писателя не было у нас очень давно!

Скоро у Голявкина вышли первые две книги для детей. Они назывались: “Тетрадки под дождем” и “Наши с Вовкой разговоры”.

Дети их полюбили мгновенно. Такие там были живые и веселые рассказы. И детские родители полюбили их тоже. Я знаю семьи, в которых дети с родителями даже разыгрывали эти рассказы, словно пьесы.

Мне посчастливилось быть одним из первых читателей его повести “Мой добрый папа”. Она была еще не книгой, а машинописными страницами, рукописью. Я принес ее домой, сразу начал читать, смеялся, переживая за героев, плакал. Это была очень талантливая, веселая и одновременно печальная повесть. И еще – мудрая. Рано утром Виктор Голявкин мне позвонил и спросил:
– Ну, как, прочитал? Ты не молчи!

И я с удивлением понял, что он, оказывается, еще может в повести сомневаться. И тогда я закричал ему по телефону:
– Это – самая хорошая повесть, какую я читал за последние годы! А ты – мой любимый писатель! И я горжусь, что с тобой дружу! – Такого я не говорил еще никогда в жизни. Никому.

Через несколько лет Виктор Владимирович написал другую замечательную книгу – “Рисунки на асфальте”. И я тоже был ее первым читателем. А потом случилось чудо. Вся наша громадная страна не только прочитала эту книгу, но еще и стала каждый год устраивать праздники юных художников, которые так и назвала: “Рисунки на асфальте”.

С тех пор прошло много лет. Но по-прежнему, приходя в школу на встречу с детьми, я часто спрашиваю в библиотеке:

– Есть ли у вас новые книги моего любимого писателя – Виктора Голявкина?

А в ответ мне обязательно показывают затрепанные обложки. Дело в том, что в библиотеках его книги почти не бывают новенькими. Они всегда зачитанные, даже если их получили совсем недавно. И это здорово. В этом, по-моему, самое большое счастье и самая большая удача для писателя.

– Обманем кого-нибудь! – сказал Вася первого апреля соседке по парте Даше Антоновой.

В перемену они пошли в коридор обманывать.

– Мы домой идем, нас отпустили, – сказала Даша знакомым второклассницам.

– Да-да, отпустили, – подтвердил Вася.

– С первым апреля! – поздравили знакомые.

– К нам на уроке в форточку попугай залетел! – сказал Вася своим знакомым. – Весь урок разные слова выкрикивал.

– Знаем, знаем! – обрадовались его знакомые. – С днём дурака!

– Тебя к завучу вызывают! – испуганным голосом говорили Вася и Даше вместе своим одноклассникам.

Но одноклассники тоже обманываться не хотели.

– Первое апреля кончается, а мы ещё никого не обманули! – жаловался Вася по дороге из школы.

И тут они увидели собаку, привязанную около магазина.

– Давай, хоть собаку обманем, – предложил он.

Но собака от них отворачивалась.

Тогда Вася подошел к ней совсем близко и сказал:

– Собака, собака, а я тебя сейчас укушу!

Собака поверила, да как зарычит!

Вася даже отскочил на всякий случай.

Тут как раз вышла хозяйка этой собаки. И очень удивилась:

– Первый раз вижу, что моя собака рычит на детей. Я думаю, она просто подшутила над вами. В честь первого апреля.

Кто же, всё-таки, кого обманул?