В тёмных кронах плакучих берёз
Мне мерещатся конские гривы.
Грациозны, легки и красивы,
Кони в небе летят во весь рост.
Как изящна их гордая стать,
Я за ветром их цокот не слышу,
Это ветер берёзы колышет,
Заставляя коней гарцевать.
Ночь июньская прочих бледней,
Не идёт по земле, а танцует,
А по небу берёзы гарцуют,
Превращённые ветром в коней.
Гора посуды поутру.
Бока тарелок губкой тру.
Вода бежит из крана.
Десант из ложек ищет брод.
Внезапный звук…
И вдруг… и вот…
В часах застыли стрелки…
А губка трёт секретный люк
Летающей Тарелки.
Где тени ночуют? За старым сараем,
Где в жаркие дни иногда мы играем.
Ложатся рядком, как поленница дров
И ног вдвое больше у них, чем голов.
А утром, чуть солнце, бегут без оглядки,
Чтоб быстро вцепиться кому-нибудь в пятки.
На улице дождь, от зимы мало толку.
Старушка несёт новогоднюю ёлку.
Иголки впиваются в тонкую руку,
Пушистая гостья понравится внуку.
А может быть, внука и нет у старушки,
Придёт и тихонько достанет игрушки,
Разложит на снежную вату осколки
И сядет с котом у наряженной ёлки.
И вдруг встрепенётся, вспугнув Котофея,
Когда перед нею появится Фея.
Они посуду мыли на привале,
Вдаль убегала по камням река.
И миски, будто лодочки, ныряли,
И звонкий смех летел под облака.
Вдогонку мискам уплывали ложки.
Звенели брызги песней озорной,
И на прозрачной водяной дорожке
Флотилии устраивали бой.
Счастливых победителей не судят,
Никто разгромлен не был в том бою…
С тех пор, когда случится мыть посуду,
Я мысленно над той рекой стою.
- Старый коврик у порога,
Что на нас ворчишь ты строго:
«Вытирайте ноги чище,
Не тащите в дом грязищи!»
- Извините, что ругаю,
Так я маме помогаю.
Всё, что я рисую левой,
Я потом стираю правой.
Даже если королева
Получается на славу,
Даже если и в плюмаже,
Даже если в экипаже,
Даже если с нею рядом
Грозно скачет её стража!
Даже если верный рыцарь
К ней спешит из чащи-пущи...
Потому, что правая
Очень завидущая!