Юлька быстро шла домой по тропинке через широкий пустырь. Мелкая трава цепляла её за новые бело-голубые гольфы и оставляла на них свои семена. Сизое вечернее небо стояло высоко над пустырём, по нему ползло к горизонту закатное солнце. Сквозь стоящие в глазах слёзы четко видны были его тонкие лучи…

Юльке невероятно повезло – сбылась её самая большая мечта. Поняла она это только сейчас, а повезло ей ещё два года тому назад, когда одноклассница познакомила её с братом и сестрой Бойко – Мишей и Леной. Миша, как и Юлька, тогда закончил второй класс, а Лена была на два года младше. Жили они с родителями на Украине, а на лето приезжали к бабушке в Петровское. С первого дня знакомства они показались Юльке очень спокойными и хорошими людьми. Часто появлялись вокруг них другие ребятишки, и местные, и приезжие, но те либо быстро уезжали, либо исчезали куда-то по своим делам. А Бойко прожили в Петровском до осени и всё лето вместе Юлькой играли и гуляли. В сентябре начались учебные будни, и в круговерти школьных забот Юлька почти забыла о своих летних приятелях. Но потом снова пришло лето, и Лена с Мишей в первых числах июня опять приехали к бабушке. На этот раз они встретились с Юлькой случайно на улице, и поначалу немного стеснялись друг друга, но вскоре обвыклись и опять всё лето играли вместе. Мальчишки, особенно местные, часто подтрунивали над Мишей, что он водится с девочками, но тот не обращал на них внимания. Он вообще был очень добродушный и спокойный. И имя ему очень подходило – он был похож на доброго упитанного медвежонка. Тем летом Юлька перестала считать брата и сестру Бойко просто знакомыми, она с гордостью говорила про них «мои друзья». На этот раз расставались они не как в прошлом году, Юлька пришла провожать друзей и долго махала вслед отъезжающей машине. И они махали в ответ: Лена через заднее стекло, а Миша – высунувшись в окно. Когда машина уехала, бабушка Бойко обняла Юльку за плечи, и, вытирая глаза концом головного платка, проговорила:

– На будущий год приходи, дочка, как приедут.

– Обязательно приду, – ответила Юлька.

И снова потянулась долгая томительная зима, была она в коротенькой Юлькиной жизни особенной. Во-первых, потому что Юлька точно осознала, что самое интересное на свете – это книги, а во-вторых, потому что слово «друг» приобрело для неё совсем особое значение. Теперь она знала, что друг – это не всякий, с кем ты играешь во дворе в прятки или «вышибалу», или с кем болтаешь на школьной переменке. Друг – это тот, кто придет на выручку, когда отвернутся все вокруг, тот, с кем ничего не страшно, кто никогда тебя не предаст. И кто всё понимает…

Ах, как хотелось Юльке иметь вот такого настоящего друга! Как искала она его среди своих одноклассников, как пыталась рассказать им всё, что думает о настоящей дружбе. Но девочки не понимали её, а мальчишки смеялись. Тогда, набравшись смелости, она на классном часе предложила создать из их класса такую команду, какая была у Тимура. Гайдаровская повесть давно была выброшена из школьной программы, и одноклассники никак не могли взять в толк, что же она хочет от них. Юлька стала с жаром рассказывать про Тимура, про Женю, про их друзей. На неё неотрывно смотрели десять пар глаз. И Юлька вдруг сбилась, остановилась, как будто наткнулась на невидимую стенку. Было в глазах пятиклассников не внимание, а молчаливое изумление и вопрос: «Что за чушь?». Юлька села и стала мучительно краснеть. Ох, провалиться бы…

Классная руководительница утомлённо произнесла:

– Ну что ж… надо спросить у одноклассников, Юля, хотят ли они помогать старушкам. Здесь, на селе, у ребят и дома есть дела.

Класс дружно загудел, что дома, в самом деле, дел по горло. Юлька, запинаясь, выговорила:

– Но ведь можно не только помогать… можно и для другого…

– А что же вы будете делать?

Юлька молчала, не умея объяснить, что главное всё-таки не в том, что делать. Главное, чтобы рядом были друзья – настоящие. Юлька тогда ещё не знала, что класс не станет настоящей командой, если просто так его назовёшь.

– Тимуровская команда есть у старшеклассников, – проговорила учительница, – а вам надо ещё подрасти.

С этого дня стали посмеиваться над Юлькой даже те ребята, которые раньше относились к ней вполне нормально, и до конца школы считали её немножко «повёрнутой». А у Юльки в душе навсегда засела светлая и грустная мечта о друге. С этой мечтой она прожила зиму и весну и наконец дождалась лета.

Лето пришло солнечное и тёплое. С первых дней каникул Юлька стала ждать приезда Лены и Миши, даже нарочно ходила гулять мимо дома, где жила их бабушка, но ребят не было видно. Приехали они только в середине июня, Юльке принёс эту новость вернувшийся с работы папа. Она хотела было сразу мчаться к ним, но мама уговорила подождать до утра. Утром принаряженная и весёлая Юлька бодро шагала по селу, а навстречу ей, такие же весёлые и нарядные, шли брат и сестра Бойко. Лена узнала Юльку первой, радостно завопила и бросилась навстречу.

– А я к вам, – сказала Юлька.

– А мы к тебе, – сказал Миша.

Они засмеялись, протянули друг другу ладошки и пошли, широко размахивая сцепленными руками. И весь этот день был такой чудесный и праздничный, что, засыпая вечером, Юлька подумала: «Вот и сбылась моя мечта. Миша и Лена – самые замечательные, самые лучшие друзья на свете! Только бы подольше не кончалось лето…»

Потом у них было ещё несколько таких же волшебных дней с играми, купаниями под присмотром Юлькиного папы, походами за ягодами и всякими другими интересными делами. И каждый вечер Юлька думала о том, как же здорово, что они наконец встретились – она и её друзья. И ничего страшного, что иногда они не совсем друг друга понимают, ведь они ещё не очень давно стали друзьями и не успели как следует друг друга узнать. Зато они добрые, весёлые и смелые.

И вдруг – этот день. Юлька пришла к ребятам после обеда. Сначала они прямо на широких ступеньках бабушкиного крыльца разложили настольную игру «Кругосветное путешествие» и два часа подряд то бороздили океаны, то взбирались на горные кручи. Потом с другими ребятами поиграли в «горячую картошку» на школьном дворе, а оттуда, снова втроём, отправились гулять по селу.

Разговаривая о том о сём, балуясь и хохоча, они добрели до серого дощатого забора. Несколько лет назад там выкопали большие котлованы, залили фундамент для будущего здания новой школы, начали выкладывать стены. Но то ли не хватило материалов, то ли нашлись другие причины, только стройка замерла. Недостроенные стены зарастали бурьяном, в нём бродили кошки, гнездились мелкие птички, иногда забегали ребята. Юльке мама не разрешала туда ходить, потому что порой в этот укромный уголок заходили мужики с бутылкой, да и вообще было опасно играть среди кусков арматуры, бетонных блоков и разбросанных кирпичей. Но Миша сказал:

– Давайте зайдём. Ух ты, красотища!

Красота не красота, но что-то заманчивое и таинственное было в хитрых лабиринтах недостроенных стен. Пряно и знойно пахли пыльные травы.

– Мы будем играть в индейцев, – придумал Миша. – Смотрите, это город бледнолицых. Они захватили в плен индейца, мы должны спасти его. Я буду вашим вождём. Надо пробраться вон к той стене и освободить его.

Миша показал на дальнюю стену, она была выше остальных.

– Вооружаемся! – сказала Юлька и выхватила из травы толстый стебель прошлогоднего репейника. – У меня копьё!

– И у меня, – сказала Лена, поднимая кривую ветку.

– Это больше похоже на лук, – возразила Юлька.

– Пусть будет лук, – снисходительно проговорил Миша. – А у меня пистолет. Вперёд!

Он выхватил из кармана шорт серый пластмассовый револьвер и повёл своё войско в разведку. Они лихо продирались сквозь сорняки, проникали сквозь проломы, прятались в тени стен и скакали с блока на блок. Незамеченные врагами, они добрались до заветной стены.

– В укрытие, – крикнул Миша.

Юлька и Лена присели за поворотом фундамента. Миша взобрался на какую-то узкую перегородку, прошёл по ней и широко замахнувшись, бросил через стену обломок кирпича. Это была граната. Враги были уничтожены взрывом, и индеец спасен. Победители с боевым кличем попрыгали со стен в пыльные лопухи.

И сразу замолчали, потому что со стороны, противоположной той, откуда они пришли, приближались двое мальчишек. У того, что постарше, в руках была длинная палка, у другого – цветной полиэтиленовый пакет. Они шли неспеша, вразвалочку, негромко переговариваясь между собой. Но при этом прицельно смотрели на ребят.

– Кроты! Вот мы попали, – тихо пробормотала Лена.

Братьев Кротовых в Петровском знали все, даже приезжие и те, кто лично не был с ними знаком. Старший был Юлькиным ровесником, но учился на класс младше, потому что в начальной школе сидел два года в одном классе. Учились братья посредственно, зато отличались в другом. Они гоняли собак, мучили кошек и обзывали девочек. Если Петровских мальчишек заставали курящими или распивающими горячительное, Кротовы непременно были тут. К пятому классу было у них на двоих с десяток приводов в милицию за кражи и хулиганство. Сельские ребята братьев не жаловали, и за ними прочно закрепилось прозвище «кроты». Вслух, правда, его никто не произносил, потому что дрались они часто и зло, и вдвоём порой побеждали даже старших мальчишек, а если перевес был не на их стороне, у Кротовых всегда находились более сильные защитники.

Братья подошли и встали напротив. Старший бросил в лопухи окурок, смерил ребят взглядом и хрипловато буркнул:

– Вам чё здесь надо?

– Мы играем, – сказала Лена. – Нельзя разве?

– Нельзя, – буркнул Крот.

– Это же ничьё, – проговорила Лена.

– Как ничьё? Это наше, – сказал Крот и оскалился.

– Это не ваше, – сказал Миша звонко.

– Чё ты сказал? – Крот нехорошо сузил глаза. – Че сказал, сявка?

– Я сказал, что здесь каждый имеет право играть, – объяснил Миша.

– Чё? Какое право? Это у тебя право? А ты кто такой? – он хрипло рассмеялся и сказал брату: – Валерка, слыхал, у него право…

Крот-младший, шурша по траве пакетом, подошёл к Мише. У Миши в руках был пластмассовый пистолет. Валерка-Крот резко выхватил его и поднял, направив ствол Мише в лицо. Тот часто заморгал.

– Пу! – сказал Крот-младший и громко заржал. Потом деловито затолкал игрушку себе в карман. Его старший брат презрительно глянул на девчонок и сквозь зубы выдавил:

– А ну пошли отсюда!

– Что вам надо? – прошептала Лена, готовая заплакать.

– Пошла, я сказал, – злобно гаркнул Крот и ткнул Лене в живот концом длинной палки. Лена обеими руками взялась за живот и заревела.

Почему эти гады считают себя хозяевами здесь? Кто позволил им обижать других? Обижать её друзей?! В Юльке словно сорвалась пружина. Она шагнула от стены и загородила Лену.

Юлька считалась в школе трусихой. Она боялась насекомых и мышей, боялась высоко забираться по приставной лестнице у стены школы и пищала, когда катались на аттракционах в прошлую поездку в областной город. Поэтому Крот очень удивился, увидев её перед собой.

– А ты чего? – спросил он и внезапно разозлившись, добавил: – Свалила быстро, лягушка!

Для убедительности он махнул палкой в её сторону. Лена отшатнулась. А Юлька… она даже сама не поняла, как это получилось. Ярость тряхнула её. Она перехватила конец палки, стиснула его рукой, пригнула к земле. Палка оказалась старой и хлипкой, она сухо хрустнула и сломалась. Обломок закачался над землей на тонкой леске. Удочка! Это была самодельная удочка. Юлька стояла и изумлённо смотрела на качающийся обломок. И как-то отстранённо, как о чём-то далеком, думала, что будет теперь. Крот бросится на неё с кулаками? Или что?

Но Крот точно так же стоял и смотрел на сломанную удочку. Потом он резко отдернул её и злобно сказал:

– Дура!

Повернулся и пошёл прочь.

– Э, Санька, стой! – крикнул ему младший брат.

Но тот даже не оглянулся. Крот-младший растерянно смотрел, как его несгибаемый братец уходит со стройки по пыльным лопухам, а городской толстяк-мальчишка и две сопливые девчонки остаются. Для него всё это было настолько непостижимым, что он только пробормотал:

– Э, вы чё?… вы чё… Э-э…

– Уходи! – звонко сказала Лена.

И… Крот-младший пошёл вслед за братом. Правда, отойдя шагов на десять, он оглянулся, быстро нагнулся и, выпрямившись, резко махнул рукой. Что-то тяжёлое и острое сильно толкнуло Юльку в плечо. К ногам упал кирпичный обломок. Она быстро подняла его, зажала в кулаке и сделала несколько решительных шагов к Кроту-младшему. Тот зыркнул по сторонам и вдруг побежал. Лена нерешительно хихикнула.

Когда шаги братьев Кротовых совсем стихли, Лена с восхищением сказала:

– Ой, Юль, какая ты смелая!

– Я? – растерянно переспросила Юлька. У неё от нервного напряжения дрожали руки и колени.

– Да, – подтвердил Миша, – только бы они тебе не стали мстить за удочку.

Пожалуй, если бы Кротовы стали мстить, это была бы месть не за удочку, а за собственное поражение. Юлька сказала через силу:

– Миш, а у него твой пистолет остался.

– Да фиг с ним…

– Ребята, я, наверно, пойду домой, – тихо сказала Юлька. – Голова что-то разболелась.

– Ну… давай мы тебя проводим, – нерешительно предложил Миша.

– Нет, не надо. Я напрямик, через пустырь. Здесь близко.

Юлька шла через пустырь и глотала слезы. Ей бы радоваться: перед ней отступили известные своим нахальством Кроты, не сдававшиеся даже сильным мальчишкам. Читая в книжках про смелых ребят, она завидовала им, думала, что никогда не сможет стать такой отважной, но вот настал момент, и она не сдалась перед силой и наглостью. Но радости не было. Была только горечь, что перед лицом врага она оказалась одна. А Миша, такой большой и, наверное, сильный даже не попытался ей помочь. Значит, все разговоры о дружбе и готовности помогать друг другу во всём – это только слова? Юлька вдруг вспомнила, как каких-то пятнадцать минут назад они плечо к плечу шли в атаку на воображаемого врага. И ей ничего не страшно было, потому что рядом был друг. И наверное, на защиту Лены она встала, тоже подсознательно рассчитывая на поддержку Миши. Она почувствовала силу, потому что впервые была не одна, за её спиной были друзья.

Солнце село за далёкий сосновый бор, оставив на небе золотисто-розовый след. Вечер стал прозрачным и тихим. В тишине прорезался и переливчато затрещал кузнечик. Перебивая его, с дальнего края пустыря вдруг донёсся голос:

– Юля-а!

Юлька остановилась. Крепко зажмурилась и тряхнула головой, прогоняя последние слезы. Конечно, издалека их не было видно, но всё же. Обернулась.

– Юля, – крикнула Лена, – ты завтра придёшь?

– Нет, – беззвучно сказала Юлька.

Лена подумала, что она не расслышала её.

– Ты придё-ошь завтра?

«Ты придёшь завтра?» – спросила она себя. И поняла, что придёт несмотря ни на что. Слишком долго она мечтала о друге.

– Приду, – крикнула Юлька и поморщилась. От удара осколком кирпича у неё болело плечо.