– Ай-ай! Больно же, дяденька Мэтт! Ухо!..

– Так, так! И кто тут у нас? Робин-Малыш! Вот кто повадился мои сказки рвать, – укоризненно приговаривал пожилой седобородый мужчина, держа за ухо пацана лет двенадцати. Ухо, как назло, было большое и оттопыренное, схватить легко, а вот вырваться из цепких, хоть и огрубевших от работы в саду, пальцев Робину никак не удавалось. Рядом на грядке поникла на обломанном стебельке недозревшая ещё завязь, жалобно шурша полупрозрачными с прозеленью страничками.

– Разве ж я кому в сказках отказывал? – продолжал дядюшка возмущенно. – Всегда говорю, приходите, заказывайте, вырастет по вашему вкусу. Хорошая, добрая, смешная или грустная, про людей или про зверюшек, про путешествия или про любовь… Ты думаешь, легко сказку вырастить? А вот сгубить легко, ох, легко!

Мальчонка только всхлипывал.

– Я не хотел… Не хотел рвать… Только почитать… Интересно же…

– Ах, не хотел, – фыркнул дядюшка, выпуская основательно уже покрасневшее ухо. – Терпения, значит, не хватило. Ей бы ещё недельку дозреть – какая сказка была бы!.. А теперь никуда – только в компост… – покряхтел огорчённо, рассматривая злополучную завязь.

Огород был небольшой, но ухоженный – ни одного сорняка, только ровные грядки. Часть, как у всех в деревне, была засажена картошкой-капустой-морковкой, но больше половины было отведено под совсем необычное растение. На одних грядках ростки только проклёвывались, на других уже были побольше, на третьих уже завязывались книжки, на четвёртых – формировались разных цветов обложки. Домик невдалеке был под стать огороду – маленький, аккуратный, разноцветный – стены белёные, крыша красная, дверь синяя, а ставни на окнах в цветочек. И раскрытая книга над входом – знак сказочника.

Мальчишка потёр распухшее ухо. Злодеем, мародерствующим в чужих огородах он, несмотря на свою провинность, вовсе не казался – небольшого для своих лет росточка, белобрысый и голубоглазый, веснушчатая мордашка выражала в данный момент полнейшее раскаянье в содеянном.

– Простите, дядюшка Мэтт… Я больше не буду, честное слово! Только вы маме с папой не говорите, ладно? – посмотрел просяще.

– А кто ущерб возмещать будет? – дядюшка Мэтт был неумолим. – Сказка ведь для Милочки-Незабудки росла, вот придёт она через неделю – и что я ей скажу?

– Э-э… Ну, хотите – я вам свой гербарий за неё отдам? Я его пять лет собирал!

– И что я с ним делать буду? Что засохло, то засохло, сказки – живые должны быть! Ох-ох… – закручинился старик. – И так один я сказочник на всю деревню, дел невпроворот, когда всё успеть? А теперь ещё загубленную сказку заново растить…

– Э-э… Ну… А хотите, я вам помогу!

– Тоже мне, помощник выискался! Ты ж не знаешь ничего, ну куда тебе сказки растить!

– А вы меня научите! Ну, пожалуйста, дядя Мэтт! Вы папе с мамой не скажете, а я всё-всё сделаю, всему-всему научусь! Правда!

– Ладно, так и быть. Приходи после обеда, посмотрю, чему тебя научить можно… И выйдет ли толк… – старик с сомнением прищурился, покачал головой.

– Выйдет, вот увидите! Спасибо! – Робин побежал к калитке, только голые пятки сверкали.

Дядюшка Мэтт, усмехаясь, пошел к дому. Давно, давно пора готовить смену.

*

После обеда Робин был как штык, Мэтт едва успел щи дохлебать. Паренёк аж подпрыгивал от нетерпения.

– Давайте быстрее! Если мы сейчас её скорее посадим, то, может, Милочка и не заметит ничего!

– Э, нет, так не пойдёт! Милочкиной сказкой я, так и быть, сам потом займусь. А с тобой мы с азов начнём. Ты садись.

Мальчик присел на край деревянной лавки и огляделся. Комната светлая, стол, лавки, сундуки – всё резное, изукрашенное. А книг мало. Почему-то думалось, что в доме у сказочника все стены должны быть в книгах – а их не больше дюжины, расставлены красиво на полочке. Старик заметил его изумление и улыбнулся в усы.

– Мало книжек? Так они ж все на огороде! Я сказки для других людей ращу, не для себя. Сказки любят, чтобы их читали, а по углам пылиться не любят. А вот из чего они растут, знаешь?

– Ну… – Робин замялся. – Семена, говорят, особые… волшебные…

– Волшебные, говоришь? А как же! Самые наиволшебнейшие, – Мэтт снова улыбнулся. – Пошли, герой. Будем семечко сажать.

На огороде Мэтт подвел Робина к разровненной, подготовленной к посадке, но ещё пустой грядке.

– Вот. Сначала ямку надобно выкопать. Не маленькую, не большую… так, с ладонь.

– А чем копать-то? – мальчик огляделся в поисках инструментов.

– Руками! Сказка это тебе не картошка, сунешься лопатой орудовать, не вырастет ничего.

Паренёк присел на корточки и стал старательно выгребать ладошками мягкую землю. Мэтт придирчиво оглядел аккуратную круглую ямку и кивнул.

– Так, а теперь самое главное. О чём твоя сказка будет?

– То есть, как это – моя? Я ж вам помогать пришёл!

– Научишься для себя сказку растить – и для других сможешь. Так о чём?

– О… – Робин задумался, потом выпалил: – О драконах!

– Сложно такую сказку будет растить, – протянул Мэтт, – ну да ладно, рискнём. А теперь слушай самое главное. Семена – это слова. Шепчешь слово, в котором весь смысл твоей сказки, прямо в ямку – да со всей душой, а не просто так! – и землёй засыпаешь. А назавтра проверим – будет росток, выйдет из тебя сказочник, а нет – что ж, на нет и суда нет.

– А как узнать, то ли это слово?

– Пока не вырастет, не узнаешь. Это тоже проверка – на умение правильно слова подбирать. Были такие, достаточно сильные, чтобы заставить слово вырасти, только росло у них чёрт-те-что. Не сказочники это.

Мальчик сосредоточенно наклонился к ямке, вздохнул, зажмурился и выпалил:

– Дракон! – и быстро забросал ямку землёй. Получилась аккуратная горка, потом он принёс воды в маленькой лейке и полил вокруг. На том Мэтт его и отпустил, наказав явиться завтра утром – посмотреть, что получилось.

Назавтра Робин сиял от счастья – из земли проклюнулся росток, пока ещё маленький и слабый, но лиха беда начало! Мэтт тоже был доволен:

– Что ж, сила в тебе есть. Но основная работа ещё впереди. Сказке уход и забота требуется, полив и подкормка.

– А чем её подкармливать?

– Да уж не навозом, знаешь ли! Вестимо чем – словами. Главное слово ты сказал, только сказка из одного слова – не сказка. Так что теперь думай, какие слова добавить нужно, чтобы выросло то, что ты хочешь. Дракон у тебя уже есть. Что ещё в твоей сказке должно быть?

– Ну… наверное, дворец. С башнями и флагами. И с королём на троне.

– Вперёд, – подбодрил его Мэтт, и мальчик зашептал ростку новые слова.

Все шло хорошо, и Мэтт уже не так сильно присматривал за своим юным учеником, возясь со сказками на других грядках, пока однажды, вернувшись, не застал Робина в слезах, а росток ссохшимся и почерневшим.

– О-оса! – мальчик показал на распухшую лодыжку. – Укусила! И я…

Мэтт молча взял паренька за руку и повёл в дом делать компресс из тёртой картошки. Спрашивать, какое именно слово вырвалось в момент укуса, не стал – слишком наглядным был результат. Да и ругать мальчишку смысла не было – тот сам был донельзя расстроен.

– И что теперь? – спросил он, утерев слёзы.

– В компост, и всё заново, – ответил старик. – А ты как думал? В другой раз, пусть хоть крокодил тебя укусит – а за словами следи!

Робин вздохнул и пошёл копать новую ямку.

Поначалу у него и в мыслях не было, что он будет всё свободное время проводить на огороде сказочника. Ну помочь там… полить, подкопать пару раз. Теперь же его от его сказки было за уши не оттащить. Сидел, склонившись к самому ростку, и рассказывал без остановки. Так увлекся, что не заметил, как сзади тихо подошла и остановилась девушка.

– Так ты и вправду стал учеником дядюшки Мэтта? – Робин дёрнулся от неожиданности и обернулся. Милочке было лет пятнадцать, невысокая, ладно скроенная, с медным отблеском в волосах и с такими голубыми глазами, что становилось понятно её прозвище. Светлое тоненькое платье и туфельки на каблуках казались неуместными здесь, на взрыхлённой почве огорода.

– Не, я просто помогаю… – паренёк страшно смутился, вспомнив, почему вызвался помогать сказочнику, и покраснел. – А ты за сказкой пришла? Она ещё не готова…

– Да, дядя Мэтт мне уже сказал. Ничего страшного, попозже зайду, – сказала она и, глядя на его уже подросшую сказку, прибавила: – Красивая. А цвести когда будет? Никогда не видела, как они цветут, только готовые книжки…

– Да они и не цветут, сразу сказки завязываются… – мальчик заколебался, не зная, насколько эти знания секретны. – Дядюшка Мэтт так говорил…

– А, вот как. Жаль, что ты не учиться пришёл, у двух сказочников дела пошли бы быстрей. Но всё равно, молодец, что помогаешь, – она кивнула ему с улыбкой и пошла к калитке. Мальчик проводил её взглядом, недоумевая, как можно так грациозно лавировать между грядками в столь неудобной обуви…

Наконец на стебле появилась долгожданная завязь – неопределенной пока ещё формы, серовато-зелёные верхние лепестки плотно сомкнуты, внутрь не заглянуть. Мэтт особенно предупредил Робина не трогать их – только проклюнувшаяся сказка существо нежное, погубить её легко. Мальчик и сам боялся лишний раз вздохнуть, чтобы не испортить подрастающее чудо. Лишь сидел рядом и нашёптывал всё новые подробности будущей истории.

С легкой руки Милочки весть о том, что Робин-Малыш стал помощником Мэтта, разнеслась по всей деревне. Через пару дней после её визита Робин, идя к старому сказочнику, наткнулся у ограды на трёх явно поджидавших его ребят.

– Чё-то ты совсем старых друзей забыл, – протянул Брайан, самый рослый и старший из троих, всегдашний заводила, когда Робин, кивнув на ходу, попытался их обойти. – В сказочники заделался, возгордился. Глядишь, так и вовсе узнавать перестанешь… Даже старого доброго Брайана, что тебя к сказкам-то и приохотил…

Намёк на их прошлые вылазки был неприятным, и очень уж не хотелось, чтобы верзила стал рассказывать об этом деревенским. Робб остановился.

– Я не забыл. Но дядюшка Мэтт строгий очень и не любит, если я опаздываю… – мальчик понадеялся, что имени старого сказочника будет достаточно, чтобы охладить его приятелей. Ребята и вправду несколько струхнули, но любопытства не потеряли.

– А как, как ты это делаешь? – Брайан из них был самым настойчивым.

Робин попытался было отмолчаться да отшутиться, не вышло, приятели наседали на него со всех сторон. Пришлось рассказать. Ребята пришли в восторг.

– Дракон – это здорово! Огромный и кровожадный, и чтобы он как можно больше народу подпалил, – Брайан дал волю фантазии.

– Н-ну, не знаю… Дядюшке Мэтту кровожадный дракон может не понравиться…

– Так ты для кого сказку растишь – для старого Мэтта или для себя? Слушай, что тебе говорю – интересно будет, зачитаешься!

На следующее утро Мэтт, рыхля ещё пустые грядки, наблюдал, как Робин сидел на корточках у своей сказки, нашёптывая ей что-то явно увлекательное – завязь подрагивала, колыхалась и, казалось, росла прямо на глазах. Вдруг её покрыли трещинки, сопровождавшиеся сухими щелчками, наружу потекли струйки дыма, и в несколько мгновений от растения осталась только кучка пепла. Ошарашенный, Робин спросил старика, что на этот раз пошло не так.

– Я как раз рассказывал о том, как королевские войска пошли на дракона войной. Все в сверкающих доспехах, с копьями и мечами, и много разноцветных знамен! А дракон ка-ак огнём пыхнёт!..

– А что ещё в твоей сказке уже было? Принц, принцесса, любовь? Что-нибудь мирное?

– Ну, я… это… – замялся мальчик, – ещё не успел…

– Ясно. Переборщил ты с войной, вот оно так и получилось. Завязь-то уже наполовину созревшая была, удобрения разные нужны, а ты её одним и тем же кормил. Рав-но-ве-сие, понимаешь? – выговаривал ему Мэтт. – Всё в сказке должно быть уравновешено – добро и зло, прекрасное и безобразное, любовь и ненависть. Переберёшь с одним – сказка выйдет хилая, нежизнеспособная, зачахнет, не успев дозреть. С другим… Ну, сам уже видел, что получилось. Давай заново.

Робин упрямо сжал губы и пошёл к грядке. Мэтт со скрытым интересом наблюдал за ним – сдастся ли после стольких неудач? Но мальчик вновь старательно выкопал ямку и шепнул слово.

Лето уже перевалило за середину. Деревья в садах ломились от яблок и груш, на грядках румянились круглощёкие помидоры, золотились огромные тыквы. Сказки на огороде старого Мэтта тоже росли на славу. Да и книжка Робина уже вот-вот должна была распуститься. Ночью паренёк никак не мог сомкнуть глаз, всё гадал – какой-то она окажется? Вроде на этот раз всего было вдоволь – и дракон в меру большой и кровожадный, и принцесса добрая и прекрасная, и рыцарь отважный и верный… Мальчик так извертелся, тщетно стараясь заснуть, что больше устал, чем отдохнул. И, как только небо чуть посерело в ожидании зари, он, не выдержав, вскочил с постели и, едва натянув штаны, побежал к домику Мэтта.

Калитка была плотно закрыта, будить Мэтта ему не хотелось – оставалось только перемахнуть через забор по старой памяти, как он делал, когда бегал втихаря рвать сказки. Он подошёл к ограде, подтянулся – и замер. На грядках – на ЕГО грядке – двигались какие-то тени, слышались приглушённые голоса. Сказку рвут! – сразу пришла мысль. Робин спрыгнул и помчался туда, к ним.

– Уходите! Нельзя сюда посторонним! Уходите, а то я Мэтту скажу!

– Тебе что, жалко? – Брайан презрительно скривился. – Сам так же лазил, забыл уже? Что с ней сделается оттого, что мы почитаем?

– Её нельзя трогать, пока сама не раскроется!

– Да ладно тебе, уймись. Ребята, подержите его. А будешь кричать, – добавил с гаденькой ухмылкой, – скажем, что это ты сам нас привел – похвастаться.

Он подошёл и стал буквально отдирать обложку.

Робин рвался изо всех сил, но его держали за обе руки, и крепко.

В домике зажёгся свет, хлопнула дверь, и раздался заспанный голос Мэтта:

– Эй, вы там! В чём дело?

Когда сказочник вышел из дома, ребята уже дали деру. Почти сформировавшаяся книжка в ярко-зелёной обложке поникла на стебле. Рядом сидел растрёпанный, помятый Робин и плакал.

– Ничего у меня не вышло, – прошептал он сквозь слёзы, не глядя на Мэтта. – Ни одной сказки вырастить не смог…

Мэтт присел рядом и внимательно оглядел сникшее растение.

– Мне кажется, не всё ещё потеряно. Ей ещё можно помочь, если ты найдёшь нужное слово. Попробуй. Но сначала подумай хорошенько – слово может её возродить, а может и убить.

Слёзы постепенно затихли, мальчик напряженно думал. Потом наклонился к сказке и прошептал:

– И с тех пор они жили долго и счастливо.

По стеблю прошла волна, книжка приподнялась – и раскрылась.

*

По случаю появления нового ученика сказочника его родители задали пир на всю деревню. Староста выступил с прочувствованной речью о том, какая это нужная и почётная работа – растить людям книги, полные стремлений, надежд и любви, за здоровье обоих сказочников поднято было много чаш. Друзья и родные желали юному ученику успехов, хлопали по плечу, Милочка даже чмокнула в щёку, отчего Робин вконец смутился. Только Брайана сотоварищи на пиру не было – отлёживались дома после устроенной им родителями порки.

Но уже к вечеру заметили, что виновник торжества куда-то пропал. Его нашли на грядке – рядом с только что проклюнувшимся ростком.