В доме на Каменном мосту вот уже много лет жила одна пожилая женщина. И хотя никто точно не помнил, когда она появилась в городе и сколько ей лет, поговаривали, что именно она управляла в городе погодой. Звали её мадам Аделаида.

Как большинство волшебников, она была одинока. Её волшебные способности настораживали людей. А потому Рождество и дни рождения она проводила в обществе случайных знакомых, совершая небольшие чудеса для поддержания беседы и хорошего настроения.

Едва заканчивалась тёплая осень, и за окошком принимались лить осенние дожди, как люди в городе говорили, что это тоскует старая мадам Аделаида в доме на Каменном мосту. А когда дожди, видимо, наскучив ей, прекращались – Аделаида вздыхала, и тогда, начинал идти снег. Вздыхая, мадам Аделаида, щедро посыпала город снегом. Жизнь в городе замирала, и она спокойно отправлялась на прогулку.

По утрам Аделаида сидела в гостиной и глядела в окно. За окном порхали снежинки. Деловитые и занятые, они вдруг устремлялись куда-то бойким белым роем, – в зависимости от того, куда направлялись мысли мадам Аделаиды. Бывало, мысли её путались, и тогда снежинки беспомощно кружились на месте. Случалось, мадам Аделаида в одну минуту передумывала целую кучу мыслей, и тогда снежинкам не оставалось ничего другого, как в беспорядке носится из стороны в сторону.

Вот в такое вот утро и случилась эта история. А началось всё с того, что Аделаида вдруг решила заказать в гостиную часы. Настенные часы. Всего-то и делов! Выходила она редко, и потому готовилась к выходу обстоятельно. Надев по такому важному поводу свою лучшую зелёную шляпу, украшенную алой сушёной рябиной и глянцевыми оранжевыми листочками, она отправилась к часовщику, месье Эрону.

Но по дороге к часовщику вдруг остановилась и решила, что вместо кукушки хорошо бы посадить в часы снегиря. А почему, собственно, снегиря? А почему бы и нет! Снегири были её слабостью. К тому же, она родилась зимой, и любовь к снегирям была у неё в крови. И вот она решила, что идея была хороша, и что, пожалуй, так она и сделает. Довольная, приближалась мадам Аделаида к дому господина Эрона, не думая ни о чём другом, кроме маленького красногрудого снегиря вместо кукушки.

А нужно сказать, что из всех часовщиков, живших когда-либо в Лекридже, месье Эрон отличался самым строптивым и несговорчивым характером. И вот у порога такого часовщика и появилась в тот морозный день мадам Аделаида в зелёной парадной шляпе с оранжевыми листочками. Настроение у неё было хорошее, и ничто не предвещало неприятностей старому часовщику.

Вначале всё шло как нельзя лучше, и наш часовщик услужливо показывал ей свои часы. И все бы очень неплохо для месье Эрона и закончилось, если бы не его характер. Стоило мадам Аделаиде заговорить о снегире, как лицо господина Эрона тут же болезненно вытянулось. Дальше – хуже. Выпятив нижнюю губу, он высокомерно заявил, что никаких таких снегирей в его часах сроду не было и не будет. Знал бы месье Эрон, чем закончится для него тот злополучный день, он, вероятно, согласился бы посадить в часы даже самого настоящего африканского крокодила. Да только часовщик побледнел, словно его обидели, и выполнить заказ мадам Аделаиды наотрез отказался. А напоследок посмеялся над самой мадам Аделаидой с Каменного моста. И над её снегирём. И над зелёной шляпой. И даже над снегом. И всё было бы ничего, да только мадам Аделаида крепко на него обиделась.

Да-да, именно обиделась! Правда, кричать она не стала и дверью не хлопнула. Но только с той самой поры снег стал обходить стороной участок господина Эрона.

Вначале часовщик ничего особенного не замечал. Случалось, ранней утренней порой он слышал, как соседи расчищали дорожки да жаловались друг другу на частые снегопады. Однако ничего подозрительного в этом не находил. Пускай себе расчищают! Главное, чтобы его собственные дорожки оставались чистыми. И лопата в его прихожей стояла совсем без дела.

Шли дни. Работы было много, и месье Эрон из дома не выходил. Поутру его навещал молочник, оставляя у калитки свежее молоко, да ещё булочник заглядывал с пакетом свежих булочек. И неизвестно, когда бы вышел из дома наш часовщик, если бы не понадобились ему кое-какие детали и машинное масло для смазки. Открыл часовщик свою калитку, да так и увяз в снегу по колено! Оказалось, за оградой успел вырасти огромный сугроб. Он тут же сходил в дом за лопатой, и расчистив проход к калитке, только тогда обратил внимание на свой сад и двор.

Что-то было не так. Вернее, не так, как у других. Соседские дома и газоны утопали в глубоком пушистом снегу, тогда как его собственные владения были лишь слегка припорошены. И вот что ещё было странно – над мостовой шёл густой снег! И у соседей шёл! И только над домом и садом сердитого господина Эрона не было ни снежинки. Словно бы кто-то аккуратно прикрыл от снега его сад и усадьбу. «Может, показалось», решил он. Однако с тех самых пор снег не давал ему покоя.

Изо дня в день он подозрительно оглядывал улицу, но сугробы на соседних участках продолжали расти. Приближалось Рождество. Дети беззаботно играли в снежки и лепили снеговиков. Целый день на улице Садовых Роз шла весёлая возня. Вскоре крыши соседних домов были укрыты пушистыми белыми шапками, и только крыша и сад господина Эрона оставались по-прежнему почти бесснежными.

Ударили морозы, и тогда старый часовщик, державший у себя в саду розы, забеспокоился по – настоящему. Он всё ждал. «Чепуха какая-то, – думал он, – облако, что ли, застряло над домом….». Подождав ещё, он, наконец, пошёл на крайние меры. Когда соседи крепко уснули, он вооружился лопатой и отправился добывать снег для своего сада. Осторожно выйдя на улицу, с опаской огляделся по сторонам, взял на лопату шапку белого снега у самой калитки и быстро шагнул обратно…

С тех пор господин Эрон с улицы Садовых Роз начал воровать ночами снег. Едва соседи ложились спать, невысокая фигура с лопатой принималась бралась за дело. И вскоре снега на дороге и между домами осталось не так уж и много. Тогда господин Эрон стал таскать снег у соседей. Аккуратно снимая лопатой верхушки сугробов, часовщик трудился до утра. Он заметно исхудал, глаза его слезились, а работа валилась из рук. Боясь, как бы соседи не заподозрили неладное, он стал ходить за снегом и на соседние улицы. Ладони его покрылись мозолями, а спина предательски ныла. Лопаты без конца ломались, и каждые несколько дней ему приходилось обзаводиться новой.

Так прошла первая бесснежная зима строптивого часовщика. Он с нетерпением дожидался весны, наивно полагая, что напасть не повторится. Но очень зря! Следующей зимой все стало намного хуже. Если в первый раз это началось в середине зимы, когда крыша дома и большая часть сада были уже присыпаны снегом, то уж новой зимой злосчастный господин Эрон не имел ни сна, ни покоя уже с самого её начала. Он собирал снег в мешки и, втащив их по лестнице на балкон, просеивал через большое деревянное сито, посыпая выступающую крышу нижнего этажа своего собственного дома. С каждым днём всё больше опасался господин Эрон, как бы чего не заметили соседи. Зима, как назло, выдалась снежная, сугробы соседей неумолимо росли, и бедному часовщику приходилось совсем туго.

Зима превратилась для него в самый настоящий кошмар. Он постоянно думал о снеге. Теперь он уже не дремал у камина, глядя на падающий снег, и не отъедал за зиму солидное брюшко. Совсем напротив – зимой он худел, не спал и почти не работал. Его заказчики вначале удивленно пожимали плечами, а потом привыкли к тому, что часы в Лекридже никто уже не делал и не чинил зимней порой.

*

Прошло несколько лет. И однажды вечером в дом Аделаиды были доставлены часы. К часам прилагалась записка. «Мадам! – говорилось в записке. – В первый день зимы я прошу Вас принять в подарок эти часы». Тут Аделаида улыбнулась и с удовольствием посмотрела на часы. Из крохотной дверки выглядывал ярко-красный животик. Однако немного пониже было написано следующее: «Прошу также учесть, что так как за многие годы на мой участок не упало ни снежинки, то Вы изволили задолжать мне некоторое количество снега. Так что смею надеяться, что этой зимой Вы будете особенно щедры». А ещё пониже господин Эрон аккуратно подсчитал, сколько же именно снега ему осталась должна уважаемая мадам Аделаида. Внимательно прочитав записку, «уважаемая мадам» подумала и сказала – «Что ж, это можно!».

И всё у господина Эрона с той зимы пошло по-старому. Правда, одни жители города говорили, что когда-то, давным-давно, на участок господина Эрона, выпадало совсем немного снега. Так немного, что ему частенько приходилось воровать снег у соседей. Неправда, говорили другие. Они-то точно знали, что уж чего-чего, а снега у господина Эрона было предостаточно. И притом намного больше, чем у всех его соседей. Гораздо больше. Примерно до окон второго этажа. Они уверяли, что теперь для того, чтобы откопать собственную дверь, месье Эрон с улицы Садовых Роз каждое утро, ещё задолго до рассвета, спускался вниз по самой настоящей верёвочной лестнице прямо из окна спальни. И тем же путем нередко возвращался обратно. И что в гостиной у него было так темно, что день-деньской горели свечи. И что было у него в доме полно лопат. Больше, чем у всех жителей на его улице. Да только он никому на это не жаловался.