Раз-два-три-четыре-пять,
Дождь пошёл меня искать.
Он процокал вдоль дорожек,
Он запрыгнул на крыльцо,
Приставал ко всем прохожим
И заглядывал в лицо….
Дождь искал меня и думал:
Всё равно тебя найду, мол!
Оболью!
Окачу!
Всю, до нитки, промочу!
Он за мной по лужам хлюпал…
Зонтик! Спрячь меня под купол!
Эй ты, дождь! Мокрый дождь!
Что, нашёл?
И не найдёшь!
Кто здесь самый хитрый?
А ну!
Хотите,
я вас обману?
Быстро скажите мне
(только закройте глаза!)
Кто говорит: – Ме-е!Ме-е!
Кто говорит: – Му-у! Му-у!
Кто говорит: – Хрю!Хрю!
А теперь – открывайте глаза!
Где корова,
свинья
и коза?
Вы проиграли!
Не угадали!
Потому что «ме-ме»
И «му-му»
И «хрю-хрю»
Это я!
Это я!
Это я говорю!
За шкафом,
В углу, где темно и насорено,
Жила-была Левая Варежка Борина.
А где-то в сугробе
лежала под деревом
Правая Варежка,
Борей потеряна.
Правой — невесело,
Левой — не спится:
— Где ты, подруженька?
Где ты, сестрица?
Грустно на свете быть одиноким...
Кто бы их выручил?
Кто бы помог им?
И помощь примчалась!
И помощь нашлась!
Нет, не машина с красным крестом —
Скорая помощь лохматая,
рыжая,
Прыгает,
лает,
машет хвостом!
Быстро сугроб разгребает -
и вот
Бережно Варежку в зубы берёт.
Скорая к дому бежит во весь дух!
Нюхает воздух она во весь нюх!
Вот он, подъезд...
И квартира...
И дверь...
Варежки Борины вместе теперь!
Встретились Варежки,
Счастливы обе!
Так не теряй их больше в сугробе!
Встретились Правая с Левой, ура!
А Скорой помощи — дальше пора.
Велосипеду вновь не спится,
Всё ноет сломанная спица.
И поцарапано седло,
И так болят педали…
Над ним смеётся пылесос,
Дразня, показывает нос:
- Ты на себе мальчишку вёз,
а вот меня — катали!
Велосипеду снится сон:
Ему сменили колесо,
Он по небу несётся,
Он догоняет солнце!
В зеркала,
И витрины,
И лужи
Не гляжу, обхожу стороной.
Эх вы, уши,
Несчастные уши,
Что вы сделали, уши, со мной?
У других ведь обычные уши:
Чуть побольше,
Поменьше слегка…
Почему,
Почему,
Почему же
Вы растёте, как два лопуха?
Все девчонки смеются над вами.
Видно, мне пропадать ни за грош…
Хорошо ещё, нравлюсь я маме,
Потому что на папу похож…
Над глубокой тарелкой
С голубою каймой
Вьётся ложка, как чайка
Над морскою волной.
В белом море лапши,
В красном море борщей,
В жёлтом море горячих наваристых щей
Всё ныряет она,
И взлетает она,
Хочет вычерпать море
До самого дна.
Кажется, что вилочка —
Скромница и милочка.
Но она, зубастая,
Всё бы заграбастала!
Бегал-бегал
Бегемотик,
Бегал-бегал
Босиком,
По траве-траве
Под солнцем,
Босиком,
Да с ветерком!
А потом обул копытца
И пошел воды напиться.
Чашку выпил,
чайник выпил,
Бочку выпил —
ХО-РО-ШО!
- Лев, а лев! — сказала львица. –
Спать так долго не годится!
Что-то кушать хочется,
Надо поохотиться!
Ну, давай!
Ну, вставай!
Быстро когти надевай!
Лев зевнул и потянулся: — Неохота
Мне сегодня выходить на охоту!
Я же всё же царь зверей или нет?
Лучше чайничек согрей,
Дай конфет,
Да баранок не забудь,
Сухарей…
Я ж тебе не кто-нибудь —
Царь зверей!
Мимо прачечной,
Мимо булочной,
В голубой коляске прогулочной
Едет Лев Михалыч Круглов.
Львиный зев его раскрывается,
Львиный рык его вырывается:
— Уа! Уа! Уа!
*
В школу, словно в тыл врага,
Саша пробирался.
Ничего, что опоздал.
Главное, добрался.
*
На ботанике сижу —
Пестики, тычинки.
Мои бедные мозги
Требуют починки!
*
Я учила геоме…
В голове ни бе, ни ме!
Ой, зашла дуга за катет!
Видно, мне учиться хватит!
*
Пешеход из пункта А,
Что забыл ты в пункте Б?
До чего же надоели
Мне задачи о тебе!
*
Как у нашего у Вовки
На груди татуировки.
Формулы да правила…
Во как жизнь заставила!
Холодно на улице, ветрено, темно…
Неуютно старому трамваю.
- Нн-нар-рисуй мнне что-нибудь! -
Дребезжит окно.
Я его, конечно, понимаю.
Нарисую рожицу,
А вокруг — лучи.
Подарю я солнышко трамваю.
Он, такой сияющий
Весело помчит,
Улицу немного согревая.
Папа-кран —
Великан,
Экскаватор — мама.
Мама роет котлован,
Во-от такую яму!
- Эй, сыночек-самосвал,
Где так долго пропадал?
Сыплет мама в кузов сына
Полный ковш песка и глины
- Ковшик — за папу!
Ковшик — за маму!
Ковшик — за сестрёнку,
Тоньку-пятитонку,
Ну, ещё — за папу!
Хоть одну лопату…
Ах, вода, ты вода,
Газированная!
Я тобою навсегда
Очарованная!
Пузырьки защиплют нос,
Защекочутся…
Выпьешь целое ведро –
Ещё хочется!
Боком-боком Облако
Проходило в дом.
Усадили Облако
Мы с большим трудом.
Угощали Облако
Яблоком!
Угощали Облако
Бубликом!
Чтобы в небе не было скучно,
Подарили шарик воздушный…
Обняло нас Облако,
А потом
Боком-боком выбралось
На балкон.
Белой лапой помахало: — Прощайте!
Если что не так, извините!
Закричали мы: — Приезжайте!
То есть, нет, прилетайте!
Звоните!
Прилетайте осенью, с дождиком!
Прилетайте зимою, со снегом!
Улыбнулось нам
Наше Облако
Во всё небо!
Наташка рыбку учит плавать.
А Вовка – чижика – летать.
Андрей собаку учит лаять
И кошку – молоко лакать.
А у меня – ни рыб,
ни птицы…
Учу я лампочку светиться.
Включаю,
выключаю снова –
Все понимает!
С полуслова!
— Как тебя зовут, ворона?
— Карр-повна!
— Что ты делаешь, ворона?
— Карр-каю!
— Что ж кричишь,
Как на пожар?
— Нрра-вится!
Карр-ро-ша я!
Карр-ро-ша!
Карр-ра-савица!
Ходит утка вокруг селезня:
У него ли шейка зелена,
Жёлты лапки перепончаты,
Хвостик с кудрями на кончике.
У него на крыльях бархатных
Словно два кусочка сахарных,
Он сверкает спинкой лаковой,
Ай да селезень мой кряковый!
Выплывает-выплывает
Пара белых лебедей.
Снежно-белых лебедей,
Светлых, словно зимний день.
Пара чёрных — им навстречу,
Тёмных,
Словно зимний вечер.
Отражаются в воде
Зимний вечер...
Зимний день...
Бегал-бегал бегемотик,
Бегал-бегал босиком.
По траве —
Траве —
траве.
Да с ветром —
Ветром —
Ветерком.
А потом обул копытца
И пошёл воды напиться.
Чашку выпил,
Чайник выпил,
Бочку выпил…
Хорошо!
Я дремала, вспоминала
О делах каких-то прошлых.
Напевала тихо мама.
Оказалось — это дождик.
Чей-то шёпот утром рано,
Вздох усталый на рассвете.
— Это ты вздыхаешь, мама?
Оказалось — это ветер.
Осторожными губами
Кто-то глаз моих коснётся.
Протяну я руки маме.
Посмотрю –
А это солнце.
Летних листьев влажный лепет
Стих и поредел.
Лист кленовый, словно лебедь,
Кружит по воде.
Собрались берёзы в стаи,
Только ветра ждут….
Дым ветвится, вырастая —
Где-то листья жгут…
И в саду, в тумане белом
Слышен за сто вёрст
Звук паденья яблок спелых,
Переспелых звёзд.
Кто сорвал бельё с верёвки?
Великан-ветер.
Растрепал цветам головки
Великан-ветер.
Закрутил песок столбом,
Ночью к нам стучался в дом…
Вот какой хулиган,
Великан-ветер!
За окном разбойно свищет,
Яблони качает,
Ай-я-яй, большой ветрище,
А озорничает!
Синь-синь!
Сир-рень!
Взгляни, на старой ёлке
Фонарики синиц и снегирей
Сверкают, словно солнышка осколки:
- Синь-синь!
Сир-рень!
Сугробы холодом до хруста накрахмалены,
Белым-бело
И ни одной проталины.
О чем же вы поёте, птахи малые?
- А в небо глянь!
Синь-синь!
Сир-рень!
Над городом — капли вечерних чернил.
Простую мелодию я сочинил.
Хотите, — сыграю, хотите — спою
Вам новую зимнюю песню свою?
Я буду играть, а метель — напевать.
Снежинки — кружиться,
Луна — танцевать.
И музыка будет как добрая весть:
Ведь не было песни — и вот она есть!
Только ветвями всплеснули ракиты:
- Ах, осторожно!
Ах, под откос!
Скачут
четыре
весёлых
копыта!
И на ветру развевается хвост!
Кто моего жеребёнка догонит?
Всем остальным до него далеко!
Даже большие
взрослые кони
Мне говорили о нём:
- Иго-го!
Это случилось в Древнем Риме более двух тысяч лет назад. Сами собой отворились двери императорского дворца, и вошел НЕКТО.
— Узнаешь ли ты меня, Гай Юлий Цезарь, римский император?
— Ты — один из наших богов, имя твое Янус Двуликий: одно лицо твое глядит назад, в прошлое, потому вид его старческий, другое же лицо молодое и глядит вперед, в будущее. И в руках твоих, на которых 365 пальцев, по числу дней в году, я вижу ключи…
— Помнишь ли ты, Цезарь, что я — бог открывающий и запирающий, бог всякого входа и выхода, дверей и ворот? Не забыл ли ты, император, что именно я — покровитель всякого начала и начинания: начала жизни и любого дела, начала каждого дня?
— Я и мой народ помним это и, призывая милость богов, первым всегда называем тебя! Ты открыл нам искусство выращивания овощей, ты научил наших мастеров строить корабли…
— Тогда почему же, — прервал императора Двуликий, — почему месяц, посвященный мне, — январь — стоит в вашем календаре на предпоследнем месте? Почему вы празднуете Новый год в марте? Подумай, Гай из рода Юлиев по прозвищу Цезарь, разве не странно: март, пусть даже он назван по имени бога войны Марса, — первый месяц, а январь — одиннадцатый? Я, бог всякого начала и начинания, должен открывать год! Мой месяц — январь — должен быть первым в календаре.
— Ты прав, Двуликий Янус, — сказал Юлий Цезарь, подумав. – Ты — вращающий ось мира, ты — бог прошлого и будущего, и потому отныне первый день твоего месяца — января — станет днем Нового года!
— Помни же, император, я еще и бог всех союзов и любых договоров. Так пусть же наш договор будет нерушим!
— Да будет так! — сказал Цезарь.
И стало так.
Один любознательный лещ
Увидел ПРЕКРАСНУЮ ВЕЩЬ.
И думает: - Ай да вещица!
На солнышке так и лучится!
Никто из соседей-лещей
Не видел подобных вещей.
Лещиха и Лешка-подлещик,
Небось, плавниками заплещут!
Эх, как повезло мне, лещу!
Схвачу и домой потащу!
Схватил,
Потащил...
Ай да лещ!
Печёный -
ПРЕКРАСНАЯ ВЕЩЬ!
- Донн-донн! Динь-динь!
Пропел Звонок.
- Клик-кляк! Входи!
Сказал Замок.
- Скрип-скрип!.. - обрадовалась Дверь, -
Я так ждала тебя, поверь!
- Топ-топ? - спросили Туфли, -
А что у нас на кухне?
- Буль-буль! Я суп!
Уже киплю!
Сейчас тебя я накормлю!
- Я - Чайник, на огне стоюууу!
Тебя я чаем напоюууу!
... Ах, песенка знакомая!
Как хорошо, что дома я!
Я нашла на снегу
Тонкий, голый прутик.
А ветер-то вертит!
А ветер-то крутит!
Принесла его домой:
— Погляди-ка, мама!
Налила воды живой
Прямо из-под крана.
Он живой воды напился,
распрямился,
оживился
А из почки
Удивленный
Носик выглянул зеленый.
Пушистые крылья, мохнатое тело…
К нам бабочка-совка в окошко влетела.
Наверно, решила она,
Что лампочка наша — Луна.
Настольная лампа над книгой склонилась…
И вот космонавтка на стол прилунилась,
Где стопкой учебники встали,
вздымаясь, как лунные скалы.
— Как все на луне интересно и странно!
Горячие льдины… (коснулась стакана),
И сладкие камни….(на сахар присела),
А листик совсем не зеленый, а белый…
И вдруг — что случилось?
Какая-то сила
Настольную лампу-Луну погасила!
И совка метнулась к окну
И там увидала… Луну!
И совка с тех пор уверяет знакомых
Жуков, мотыльков и других насекомых,
что тайну открыла она:
Луна-то у нас — не одна!
Я стукнул Мишку по плечу, Мол, я с тобой дружить хочу! А он меня – пять раз подряд: – Давай дружить, я очень рад! Тут я ему – щелчок по лбу: – Давай сегодня я приду? А он меня – по шее. Мол, приходи скорее! У Мишки видели синяк? Так это верный дружбы знак! А у меня – две шишки, Подарочек от Мишки. Мы – не девчонки – «сю-сю-сю». – Не ходим парой, чинно… Уж если дружим, так вовсю, Сурово! Как мужчины!
В зеркала и витрины и лужи
Не гляжу, обхожу стороной,
Эх вы, уши,
несчастные уши,
Что вы сделали, уши, со мной!
И зачем вы, скажите на милость,
На моей голове появились?
И зачем вы росли, что есть сил,
Разве я вас об этом просил?
Все смеются над вами, ушами,
Видно, мне пропадать ни за грош…
Хорошо еще, нравлюсь я маме,
Потому что на папу похож.
Ну а мне бы понравиться лучше
В нашем классе девчонке одной…
Эх вы, уши,
несчастные уши,
Что вы сделали, уши, со мной!
Кто здесь самый хитрый?
А ну!
Хотите,
я вас обману?
Быстро скажите мне
(Только закройте глаза!),
Кто говорит: - Ме-е! Ме-е!
Кто говорит: - Му-у! Му-у!
Кто говорит: - Хрю! Хрю!
А теперь - открывайте глаза!
Где корова,
свинья
и коза?
Вы проиграли!
Не угадали!
Потому что «ме-ме»
И «му-му»
И «хрю-хрю»
Это я!
Это я!
Это я говорю!
– Как тебя зовут, ворона?
– Карр-повна!
– Что ты делаешь, ворона?
– Карр-каю!
– Что ж кричишь, как на и пожар?
– Нрр-равится!
Карр-роша я!
Карр-роша!
Карр-расавица!
Физкультура-физкультура,
Ты – любимый мой урок!
Тренируем-тренируем
Силу рук и силу ног!
Можно влезть по шведской стенке
И висеть, закрыв глаза…
Бегать можно!
Прыгать можно!
А читать-писать нельзя!
Можно даже кувыркаться!
Извиваться, как змея!
Физкультура-физкультура,
Физкультурочка моя!
Папу я нарисовал,
Маму я нарисовал,
Нашу бабушку и кошку,
Всех я пере-рисовал.
А потом – давай калякать!
А потом – давай малякать!
Палочки-черкалочки,
Пере-за-черкалочки!
Получилось – все в тумане.
Нету папы, нету мамы,
Виден только хвост от кошки,
Только бабушки немножко…
Взял я ластик,
И один
Всю семью освободил!
И кошку!
Тыква пышет жёлтым жаром,
Огурец в листву залез,
Помидор горит пожаром,
Поредел укропный лес.
И подсолнух жажда мучит,
Он качает головой:
— Нет, нигде не видно тучи,
Тёмной тучи грозовой…
И тогда я шланг раскатываю,
По рядкам его раскладываю,
Начинает он подрыгивать,
Начинает он подпрыгивать…
И встаёт вода-водица
Яркой радугой текучей,
Пересохшая землица
Жадно впитывает брызги.
И кажусь, наверно, тучей,
Грозовой могучей тучей
Я укропу и морковке,
И капусте и редиске!
Громыхну-ка я ведром!
Раз я — туча,
Вот он, гром!
От такого шума-крика
Вся осыпалась черника,
Клён согнулся,
дуб шатнулся,
в речке сом перевернулся!
Что случилось?
Что за крик?
Ну
в чё-ём
де-е-ело?!
Это я!
Нашла!!
Гриб!!!
Бе-елый!!!!