Бабочка резная
На краю листа
Думает, вздыхая:
«Чудные места.
Тишина такая,
Просто благодать.
Прямо и не знаю…
Жалко улетать».
Самолёт – смешная птица.
Он на ветку не садится.
Только гул на целый свет.
Крылья есть, а перьев нет.
А вчера средь бела дня
Зуб качнулся у меня.
Я на миг похолодел
И опять его поддел,
А потом подставил стул,
Сел и пальцем зуб качнул,
Самым замечательным
Пальцем указательным.
Зуб качается, ура!
Впрочем, это не игра.
Начинаю жизнь другую,
Не читаю, не рисую,
На звонки не отвечаю.
Страшно занят. Зуб качаю.
Это старое кино
Называется «Давно».
Там медведь с подносом в лапах,
Тёти в бантах,
Дяди в шляпах.
Там в полях пыхтит кастрюля,
Пар над нею как вопрос.
И её моя бабуля
Называет паровоз.
От забора до столба –
Преогромная труба.
Там темно и там вода.
Очень хочется туда,
Потому что там, во тьме
(Рассказал товарищ мне),
Если громко закричать,
Будет эхо отвечать.
Эхо правду говорит,
Что ни скажешь, повторит
Многократно, аккуратно
И не спорит.
Так приятно!
Что за музыка была?
Это музыка – пчела.
Ей до нас какое дело!?
Побыла и улетела.
На пригорке за рекой
Белый улей – дом такой.
И над ним, едва светает,
Нежно музыка играет.
Мишка сядет и взгрустнёт:
Эта музыка – про мёд.
Лес мотает головой,
Он сегодня сам не свой.
У него весь день зевота,
У него болит чего-то.
Голос тихий и дрожит.
У ежа угрюмый вид.
Гриб косится из-за пня.
Может, всё из-за меня?
На тропинке утром я
Раздавила муравья.
Солнце зá гору садится…
Нет, начало не годится.
Кто поверит в этот стих?
Гор-то нету никаких.
Есть деревня, есть квартира.
Двор. Качели.
Тётя Ира
Долго вешает бельё.
Пусть садится за неё
(Тётя Ира – как гора)
Солнце — спать.
И мне пора.
Вот тебе четыре слова:
Молоко. Рога. Корова.
Говоришь, что только три?
Ты внимательней смотри.
Посчитай рога сперва.
Не один, а целых два!