***
Мы ждали Женю и Илью. Но Илья пришел один и сказал, что Женя, наверное, не придёт, потому что его превратили в слона.
Но Женя пришёл. Он долго топтался в коридоре, путался хоботом среди сумок и сундуков и сломал стул с синим верхом.
***
Женя поймал рака и хотел отвезти его на продажу в Париж. Но оказалось, что на раков очень большая пошлина. Пришлось опустить рака в ведро с водой и поставить ведро на кухню.
Рак много ел и скоро вырос из ведра. Он стучал по ночам клешнями и кусал гостей за ноги. Гости требовали, чтобы Женя купил раку намордник.
Потом рак искусал Женю и вышел во двор. Во дворе была весна.
***
Однажды у меня был длинный пушистый хвост, лучший в Москве. Даже из Подольска приезжали люди полюбоваться на него.
Его у меня украли в гардеробе ресторана «Янтарь». Я до сих пор сужусь с администрацией ресторана, которая не хочет компенсировать потерю, потому что, согласно правилам, хвосты на хранение не принимаются.
* * *
Будильник всегда звонил в семь утра, — заводили его или нет, ставили на семь или на девять-двадцать, — он всегда звонил в семь утра. В конце концов, Ниле это надоело, и она отнесла его на ночь в ванную. Но в семь утра он подошёл к её постели и зазвонил.
Валера скучал на уроке математики. Кто-то что-то писал на доске, а за окном щебетали воробьи. Но голова у умного человека никогда не отдыхает. Жизнь проносится быстро, думал Валера, пора думать о женитьбе. Все взрослые уже женаты, а я могу опоздать. Невесту, решил он, будем выбирать пока в нашем классе, я наших девчонок знаю, так что не ошибусь.
Валера скосил взгляд на Дашу. Даша сидела за соседним столом и старательно писала в тетради, даже язычок высунула чуть-чуть. «Точно, – сказал себе Валера, – кандидатура номер один. – Жена должна быть умная, старательная, отличница, мало ли когда в жизни придётся шпаргалки писать или списывать. Чужая жена может и не даст списать, а своя будет рада».
Валера прикрыл глаза и представил себе как он приходит домой, снимает шляпу и пальто, кладёт портфель. Даша не выходит его встретить. Валера входит в комнату и видит, что Даша что-то пишет на узких полосках бумаги – вернее всего – шпаргалки.
– Привет, – говорит Валера, – что у нас на обед?
– Ах, как ты не вовремя, – отвечает Даша. – Подожди часок, я кончу писать… Или сам себе котлету поджарь…
Валера покачал головой и понял, что слишком умная жена это совсем не всегда здоровски. Лучше простую жену, веселую, спортсменку. И взор его остановился на Наташке Выщипанской. Она ничего не писала, а думала. При этом жевала жвачку и поднимала подъемом ног небольшие гантели.
«А что, – сказал сам себе Валера. – Профессионалка. Такие теперь из Лейк-Плэсида не вылезают, получают только зелёными, а если надо, и защитить тебя смогут от врагов».
Валера прикрыл глаза и представил себе будущее. Вот он возвращается домой со службы, в шляпе и плаще, в руках – дипломат. Открывает дверь в богатую квартиру, увешанную вымпелами, уставленную кубками и украшенную фотографиями Наташи. Наташа выбегает встретить мужа. Она в спортивном костюме, обнимает его, приподнимает от пола и говорит:
– Быстро разувайся, раздевайся, и в спортивный зал.
– А обедать?
– Сделаешь сто отжиманий и двести приседаний, накормлю овсянкой.
«Нет, – говорит сам себе Валера. – Только не это!»
Он крутит головой, разыскивая в классе достойную жену. Но ведь выдающемуся мужчине обыкновенная жена совершенно не нужна. А необыкновенных почти не осталось.
Конечно, в классе есть красавица Алёна. В каждом классе есть красавица Алёна, все об этом знают, и она в первую очередь.
Разумеется, Алёна на доску не смотрит, учебник не доставала, а внимательно разглядывает какую-то точку у себя на подбородке (В зеркальце?). И так она изящно это делает, что Ганюшкин, обжора номер один, даже перестал шоколадку пережевывать. Рот приоткрыл и любуется.
«Правильно, – сказал себе Валера. – Надо жениться на Алёне. Пуская вся школа завидует, и весь двор, и вся улица, не говоря о Москве. Может быть, она станет кинозвездой, а мужьям кинозвёзд все страшно завидуют. Вот у Пушкина жена была кинозвездой своего времени, вот Пушкина и застрелили на дуэли».
И тут же Валеру посещает страшное видение: снежная поляна в еловом лесу. Стоят секунданты в камуфляжах и масках – только глаза наружу. А он, Валера, утопая в снегу по колени, пытается прицелиться во врага из гранатомёта. И видит, что во враги ему достался Ганюшкин, который все жует свой шоколад и намерен расстрелять его от живота из «Калашникова». А Алёна между ними подняла платочек и намерена им махнуть.
– Стойте! – кричит Валера. – Я не хочу никаких дуэлей.
– И не будет, – отвечает сверху бесплотный голос. – Будет хуже.
Валера приходит домой, в руке у него букет фиалок. Он снимает шляпу и плащ, ставит дипломат.
– Аленушка, где ты, Аленушка! – зовёт он и заглядывает на кухню.
В кухонной двери стоит Алёна. Волосы накручены на бигуди, халат грязный, передник в жирных пятнах, на лицо наложена маска из какой-то гадости, в одной руке кастрюля, в другой – веник.
– Явился, не запылился! – шипит красавица. – Где тебя носило? Что за веник ты мне суёшь? Что у тебя денег некуда девать?
Валера часто поморгал, чтобы изгнать из памяти этот образ, потом увидел Алёну. Алёга смотрела на него в упор большими упорными глазищами и загадочно улыбалась.
– Можешь не улыбаться! – сердито сказал Валера. – Мне всё известно.
– Что же тебе известно?
– То, что я лучше умру холостяком!
О кошка,
Которая часто сидит у окошка!
Прошу Вас, подвиньтесь, немножко.
Опять ваша ножка легла мне на нос.
Обидно!
Барбос я, а может, уже не барбос?
Кто там топает по крыше? Кошки? Кони? Это мыши Волочат за хвост слона. Со слоном у них война. Умоляет слон мышей: — Не порвите мне ушей!
Тигры ходят по ночам.
Тигры ходят по врачам.
Ночью нет очередей
Из собак и из людей.
Я прощу детей не ставить.
На барьер детей не ставить.
Львов детями не кормить.