Две старые лошади, сидя у речки,
Глядели, как мирно пасутся овечки,
И Серая лошадь сказала Гнедой:
«Я тоже когда-то была молодой.
Я сильной была, не боялась работы…»
А лошадь Гнедая сказала: «Да что ты?»
«Красивой и стройной была я тогда…»
А лошадь Гнедая сказала: «Ну да?»
«Что значит «Ну да»? Ты забыла, подруга,
Как мчались мы вдоль бесконечного круга?
Бывает, как вспомню, как шею пригну…»
А лошадь Гнедая сказала: «Да ну?»
«Вот именно! – Серая ей отвечала. –
На скачках тогда я призы получала».
«А я получала?» – «И ты иногда».
И лошадь Гнедая сказала: «Ну да!
Я припоминаю: подпруги, уздечки,
Жокей, шенкеля… Но при чём тут овечки?»
Мы соседи с пауком.
Он висит под потолком.
Я - под ним, на полу.
Он в углу, и я в углу.
Говорю я: «Эй, паук!
Ты мне друг или не друг?»
Я зову паука,
Чтоб спустился с потолка.
Но паук по стене
Не спускается ко мне.
Может быть, он там привязан
Или, как и я, наказан?
Перед зеркалом стою
И себя не узнаю:
Чью-то голову там вижу,
Только точно не свою.
Лоб огромный, в пол-лица,
Что-то вроде огурца,
По бокам торчат два уха,
Точно крылья у птенца.
Подо лбом – курносый нос,
Надо лбом – клочок волос.
Это всё, что после стрижки
Сохранить мне удалось.
Разве это голова?!
Курам на смех! Чёрта с два!
Где же те, кто защищают
Наши детские права?!
С чёрным зонтиком, в берете,
По заданью ФСБ
Вышел некто на рассвете
В точку А из точки Б.
Без заминки, очень скоро
По нетоптаной траве
Он пробрался вдоль забора
В точку Г из точки В,
В точке Д свернув с тропинки,
Перешёл через кювет,
В точке Е он снял ботинки,
В точке Ё сменил берет,
В точке Ж он утомился
(Дождь слегка заморосил),
В точке З остановился,
Отдохнул, перекусил
И пошёл, сверяясь с картой,
(Цель как будто бы близка)...
Где-то рядом ворон каркал,
Вероятно, в точке К.
Хлынул дождь... Сломался зонтик!
Хорошо, что рядом - ель!..
Дождь прошёл. На горизонте
Показалась точка Л.
Напрямик пошёл лесочком
И в болото угодил.
Из болота он по кочкам
Как по точкам выходил.
О, П, Р... Ещё немного...
Стало суше... Ф, Х, Ц...
Ч, Ш, Щ… И вдруг тревога
Отразилась на лице.
«Из ума я, видно, выжил!
Вот пустая голова!
Ведь из точки Б я вышел,
Чтоб дойти до точки А!
Рядом был!.. Невероятно!..»
И, зубами скрежеща,
Некто повернул обратно
В точку А из точки Щ.
* * *
Около лампы, ярко горящей,
Живёт мотылёк, иногда говорящий.
Только, бывает, увидит меня,
Как начинает кружить у огня.
Знает, проказник, что мне очень страшно
Видеть, как вертится он бесшабашно
Хитрыми петлями возле огня,
Будто нарочно пугает меня.
Я говорю ему: «Это опасно!
Жизнью своей ты рискуешь напрасно!»
Он отвечает мне: «Я не дурак!» –
И улетает во мрак.
Солнце висело над крышей в тумане.
Речь не идёт о каком-то обмане -
Я видел сам, заявляю вам честно,
Но кто его вешал - мне не известно.
Солнце висело в тумане над крышей,
Низко совсем, а потом - чуть повыше.
Кто-то приподнял его аккуратно,
Но кто это сделал - мне не понятно.
Солнце всё выше всходило и выше.
Белый туман растекался по крыше
И, наконец, он исчез без остатка,
Но кто разогнал его - это загадка.
Что происходит? Вы только взгляните -
Солнце стоит уже в самом зените,
Вдруг покатилось и скрылось куда-то.
Видно, свалилось. Само виновато!
Чёрной-пречёрной ночью
По чёрному-чёрному морю
На чёрной-пречёрной лодке
Плыл чёрный-пречёрный рыбак,
И чёрной-пречёрной сетью
В чёрной-пречёрной пучине
Пречёрную-чёрную рыбу
Не мог он поймать никак.
Когда же сиреневым утром
Взошло золотое солнце,
Всё море сделалось синим,
И сделался рыжим рыбак,
А сеть его стала зелёной,
А в бездне прозрачно-лиловой
Чёрная рыба смеялась:
«Поймаешь! Как бы не так!»